Живопись Палатинской капеллы в Палермо

сункЕ, и не столько художественно воспроизводить видимое, сколько рабски за- рисовывать его, слЕдя черта за чертою, пятно за пятномъ. Фигура получается правильная, строго пропорціональная какъ въ цЕломъ, такъ и въ частяхъ, вЕрно переданная въ деталяхъ, но этой фигурЕ недостаетъ только одного, — жизни; это прекрасно сдЕланный манекенъ, а не человЕкъ, и это не потому, что его не умЕлъ нарисовать художникъ , а потому, что его рисовалъ мастеръ, а не ху - дожникъ. Когда византійскій рисунокъ сдЕланъ настояшимъ художникомъ, онъ васъ поражаетъ своей жизненною правдою, но въ массЕ ремесленныхъ произве- деній такой памятникъ стушевывается, какъ капля въ морЕ. Это приготовленіе мастеровъ, а не художниковъ вызывается въ Византіи еше и самою техникою воспроизведенія. Съ I X в. въ Византіи преимущественно со- здаются мозаичныя картины. СлЕдуя роскоши Востока , Византія болЕе гонится за эффектами красокъ и золота, чЕмъ за истинною художественностью компо- зиціи. Искусство дЕлается преимущественно декоративнымъ, и гармонія красокъ имЕетъ гораздо болЕе значеніе , чЕмъ красота линій и цЕльность композиціи. Существенными элементами являются идея и краски, остальныя* же средства отсту- паютъ предъ ними на задній планъ. Ради ясности мысли жертвуется даже худо- жественностью. Во всЕхъ художественныхъ произведеніяхъ второго періода византійскаго искусства фонъ картины почти обязательно дЕлается золотой. Это условіе не- оспоримо отражается на творчествЕ художника , налагая на него стЕснительныя условія и ставя его между условіями живописи и скульптуры. Это не живопись въ полномъ смыслЕ этого слова, а иконопись, требующая возможно большей простоты композиціи и достигающая почти идеальнаго совершенства въ отдЕль- ныхъ фигурахъ святителей и святыхъ женъ , стоящихъ въ полномъ спокойствіи en face, въ одеждЕ , облекающей ихъ въ свободныхъ складкахъ отъ шеи до ногъ. Въ послЕдующемъ искусствЕ мы не знаемъ ни одного изображенія, которое могло бы, хотя сколько нибудь, приблизиться, по величію олицетворенія рели- гіозной идеи, къ изображеніямъ святителей византійскаго искусства, лучшіе изъ образцовъ котораго представляютъ мозаики передней части Палатинской капеллы и особенно изображенія трехъ великихъ святителей,— Григорія Богослова, Василія Великаго и Іоанна Златоуста. Всличіе и духовное спокойствіе въ соединении съ самой тонкой характеристикою ихъ духовнаго міра совершенно ясно выступаютъ въ этихъ изображеніяхъ. Мозаичная техника совсЕмъ стушевывается въ нихъ, благодаря высотЕ, на которой помЕщены эти изображенія, и поэтому нисколько не нарушаешь ЦЕЛОСТНОСТИ впечатлЕнія. Золотой фонъ отнимаешь у художника весьма важное средство въ живописи, воздушную перспективу, лишая его возможности изображенія нЕсколькихъ пла- новъ. Впрочемъ, нужно замЕтить, что и вообще византійское искусство этого времени имЕло очень слабое понятіе о перспективЕ, что особенно рельефно вы- ступаешь в ь живописномъ построеніи зданій. Часто можно видЕть въ византій- скихъ мозаикахъ зданіе, какъ бы развернутое, съ трехъ его сторонъ, и почти никогда правильнаго сокращен« удаляющихся сторонъ. Отсутствіе пониманія перспективы весьма рельефно выступаешь также въ пропорціональности лицъ и