В. А. Фаворский

В. А. Фаворский

КАЗАНЬ 1926

-.и #>: V',: -г- *■ V**."' Ѵс^ • к-" ■ ■н ж ® Щ

.Чшрш£ ч щКК * ж

■

.

*3§I:yrt^'W. I

,ЭттѵNUгер П

В. А. ФАВОРСКИЙ

I

Издание напечатано под наблюдением П М. Дульского в школе Полиграфпроизводства имени А. В. Луначарского.

Татглавлит. № 1351._________________ Тираж 500 экз. Полиграфшкола имени А. В. Луначарского. Черноозерская, д.

Владимир ■Андреев и*ч^ Фавор ский родился в Москве 2 марта ст. ст. 1886 года. После окончания классической гимназии Адольфа он в 1904 г. отправился в Мюнхен, где провел два года, записав шись в студенты местного университета и посещая одновременно частную художе ственную школу Холлоши. Вернувшись в Москву, Фаворский поступил в Московский университет, который окончил в 1913 г. по историко-филологическому факультету. 1915—-1917 г. г. Ф. провел на фронте миро вой войны, а в 1919 г. был призван на крас ный фронт. В 1918 г. Ф. был на зн ач ен ассистентом при 2-х Свободных художе ственных мастерских в Москве, в янва з

ре 1921 года профессором вновь организо ванного Вхутемаса по графическому фа культету, а в 1923 г. ректором этого пер вого художественного вуза в РСФСР. На Международной Выставке Декоратив ных Искусств в Париже 1925 г. Ф. за его гравюры по дереву была присуждена выс шая награда ,,Grand prix“.

4

Пути творчества извилисты и редко раз виваются по неуклонно прямой линии. И у Владимира Андреевича Фаворского, в ко тором живописец, скульптор и философ искусства дружно переплетаются с граве ром, этот последний не сразу занял то преоб ладающее место в художественном лике мастера, которое обычно заставляет забывать остальные его проявления. Требовался из рядный период времени, пока Фаворский окончательно сосредоточил все свои твор ческие силы на деревянной гравюре, рас крыв в ней новые красоты и технические возможности, и тем самым стал неоспори мым главой московской школы граверов по д ереву . Вне всякого сомнения, теперь опреде ленно можно уже говорить о такой школе, как в свое время говорилось о московской школе живописцев, выросшей из мастер ских бывшего „УчилищаЖивописи, Ваяния s

и Зодчества“, или о петербургской школе книжных графиков, занявшей такое видное место в русском искусстве начала текущего столетия. И нет спора, что именно Влади мир Андреевич Фаворский возглавляет эту новую московскую школу граверов, явля ющуюся детищем бурных лет великой рус ской революции, хотя некоторые мастера данной группы хронологически выступали гораздо раньше и даже стали известными до Фаворского. Ибо все они в большей или меньшей мере подверглись его влиянию, и лишь им одним были выработаны те глав ные технические основы и идеологические принципы искусства деревянной гравюры, которые в состоянии придать синклиту от дельных художников с их разнородными индивидуальными устремлениями общий облик чего-то цельного и единого, могущего претендовать на название „школы.“ С этой точки зрения значение Фавор ского огромно и совершенно исключительно в истории новейшего русского искусства. Для полного его учета, как и вообще творчества Владимира Андреевича, время, конечно, еще не наступило, но будущему его биографу придется уделить не мало места той беспо добно чистой и возвышенной атмосфере ху 6

дожественного сотрудничества, которая со здана Фаворским в сношениях сего много численными учениками и товарищами. Его обаятельная личность и высокий нрав ственный диапазон, с одной стороны, и любов но почтительное преклонение учеников, с другой, живо напоминают те отдаленные времена, когда еще не было официальных художественных школ и академий и рву щиеся к искусству юноши группировались вокруг выдающегося мастера, живя с ним одной жизнью и в беспрерывном общении. Об искусстве и мастерстве Фаворского имеется уже целая литература, и было бы излишне повторять указания на его при митивизм, его зависимость от первых масте ров—создателей обрезной деревянной гра вюры, равно на воплощение им в данной графической технике формальных приемов новейшей французской живописи, восторже ствовавших окончательно во всей Европе в до-военные годы. Должно, однако, подчеркнуть, что Влади мир Андреевич, как, впрочем, и большинство видных московских графиков старшего по коления, в ксилографии является полностью самоучкой.так как он во время своего худо жественного воспитания в Москве и Мюн.

хене ею совсем не занимался. Думается, что отсутствие всякой академической учебы с ее неизбежной рутиной в значительной сте пени облегчило Фаворскому нахождение но вых путей гравюрной техники по дереву и теоретического их обоснования, составля ющего одну из крупнейших его заслуг для дальнейшего развития ксилографского ис кусства вообще. Как теоретик этого послед него Фаворский раз навсегда точно опре делил и научно закрепил фундаментальные взаимоотношения белого и черного гра вюрного штриха как выразителей основных элементов линии и цвета, которыми един ственно может оперировать ксилограф. Убе дительность теоретических выводов постоян но усиливается творчеством самого Влади мира Андреевича и его изумительной гра вюрной техникой, которая с такой неверо ятной легкостью и чарующей простотой умеет побеждать все трудности. Этим парал лелизмом блестящего собственного мастер ства и глубоко продуманных теоретически научных формулировок, не говоря уже о выше отмеченной личной обаятельности и о выдающемся композиционном таланте, объясняется сильнейшее воздействие Фа ворского на окружающую его художествен 10

ную молодежь, а равно и на старших членов новейшей московской школы граверов. Первые гравюры, резанные Владимиром Андреевичем, совершенно не проникали в публику, ни даже в любительские кружки, и при первом появлении на публичной вы ставке в 1912 году—в гравюрном отделе 19-ой выставки Московского товарищества художников—не обращали на себя ника кого внимания. Более известным в качестве гравера стал Фаворский в последующие годы благодаря ряду обложек для издатель ства „Мусагет“, особенно для ценнейшего труда немецкого скульптора Адольфа Гильде бранда „Проблема формы в пластическом ис кусстве“, перевод которого был исполнен Вла димиром Андреевичем совместно с Н. Б. Ро- зенфельдом. Наступившая мировая, а потом гражданская война надолго оторвала его от художественного творчества, и единственным отражением многолетней походной жизни Фа ворского является лист „Артиллерист вер хом“, выгравированный в 1918 г. К тому же периоду и ближайшим годам революции отно сится замечательная серия видов Москвы и Троицкой Лавры, последовательно исполнен ных для редактированного П. Муратовым еженедельника „Понедельник“ и изданного 13

C. A. Абрамовым журнала „Москва“. Тут—а к данной сюите следует причислить еще ве ликолепный „Натюрморт“ 1919 г.—Фавор ский окончательно себя выявил как вполне созревший и оригинальный мастер дере вянной гравюры, и эти листы сразу со здали ему имя. От них действительно веет непосредственностью и очарованием первых счастливых достижений опознавшего свои силы художника, и они образуют краеуголь ный камень его дальнейшего творческого пути, этапы которого развернуты на на стоящей выставке почти без пропусков. Характерна для этого, если так можно выразиться, пейзажного периода Фаворского склонность к звонким и сочным контрастам черного и белого, к бархатисто-темным мас сам, особенно в трактовке неба и облаков. Преобладание декоративно примененных гу стых черных пятен сказывается и в иллю страционных гравюрах того времени, как в деревяшках к бальзаковским „Озорным сказкам“ 1920 г . , в отдельных заглавных буквах к „Размышлениям аббата Куаньяра“ Анатолия Франса* и местами даже в уди- * Русское Общество Друзей Книги в Москве на меревается издать всю сюиту этих прямо гениаль ных инициалов Влад. Андр. отдельным альбомом. 14

2018813631

2018313631

f

вительно изящных иллюстрациях к „Эгерии“ П. Муратова 1921 г., не говоря уже о мо нументальном „Залезаседаний Коминтерна11 того же года. Но позже эта любовь к конт растным эффектам постепенно уменьшает ся и, наконец, совершенно исчезает из гравюрного обихода Фаворского. Еще в „Фа- мари“ 1923 г. кое-где встречается жирный черный штрих, а на обложке фигурируют и целые густые полосы. В новейшей зато „Руфи“ штрих становится все тоньше и тоньше, и определенно черное почти цели ком отсутствует; все тут серебрится и пе реливает тонным цветом изумительнейшего гравюрного мастерства. Сопоставление ,,Озорных сказок“ с ,,Руфью“ как нельзя лучше иллюстрирует эволюцию от яркой декоративности и широкого размаха к умуд ренному и углубленному искусству зрелых лет, которую Фаворский проделал за по следние годы. Ту же эволюцию постепенного изживания насыщенно черных плоскостей и перехода к более филигранноиу серебристому штриху можно проследить и в других областях гра вюрного эвра Впадимира Андреевича. Она особенно красноречиво сказывается в серии его полутора десятков книжных знаков, при

17

надлежащих, несомненно, как по концепции, так и исполнению, к самому оригинальному и утонченному, что было сделано в новей шем русском экслибрисе. Сравните, напр., книжные знаки, резанные в 1921 г. для „Книжной Лавки Писателей“ или для пи шущего эти строки с издательской маркой „Узел“ 1926 г. и воспроизведенным здесь, почти ювелирным экслибрисом Федорова 1925 г.—и два разных декоративно-гравюр- ных подхода становятся сразу очевидными. Подобное же впечатление получается, когда ставишь рядом некоторые ранние заставки и концовки Фаворского—напр., урбанистиче ского типа заставки в журнале „Москва“— с преимущественно спиральным „бухшму- ком“ его последних изданий. В обложках контраст двух последовательно разных гра вюрных пошибов, естественно, выступает менее ярко благодаря специфической эсте тике обложки, не совсем свободной от стремления к сочным эффектам плакатного характера. Но по существу и здесь не трудно подобрать примеры в подтверждение начер ченной эволюционной линии. Как раз многочисленные обложки и ти тульные листы занимают очень видное место в творчестве Владимира Андреевича и заслу

18

*,*+ + * И ВА НА ФЕДОРОВА

живают особого внимания и, пожалуй, спе циального исследования с композиционной точки зрения. Революционирующее новаторство Фавор ского и его смелость в низвержении обще принятых канонов и вкусовых навыков тут выразились с особенной интенсивностью и, без преувеличения, создали новый стиль русской книжной и журнальной обложки. По новому, но все же в тесном соответствии с заветами блестящих эпох искусства книги, сконструированы вся архитектоника обложки, размещение текста и иллюстративных при крас, шрифт же проникнут каким-то новым ритмом, благодаря уплотнениюи расширению отдельных букв. Кажущаяся произвольность и фантастичность этих то разрастающихся, то полупрозрачных литер сразу, быть может, огорашивает, но в конце-концов покоряет и убеждает своей внутренней логикой и ред кой типографской гармонией. Обложки в роде .Вестника Коннозаводства и Коневод ства“, полного чисто пантеистической жизне радостности, таинственного „Маковца“, или „Уединенного'и иАфоризмов'В. В.Розанова, чарующих своей щемящей музыкальностью, во всяком случае имеют себе мало равных не только в одном русском искусстве наших 21

дней. Приходится сугубо жалеть, что многие из этих прекрасных листов, как, впрочем, и ряд удачнейших иллюстрационных сюит Фаворского, до сих пор не были использо ваны и существуют лишь в небольшом ко личестве оттисков, тщательно хранимых в папках любителей. То, что выше было сказано о первом впе чатлении обложек Владимира Андреевича, легко может быть распространено на все его искусство. Оно не действует бурным на тиском всепобеждающего темперамента или ослепительным блеском эффектной виртуоз ности, но медленно и крепко приковывает своим высоким строгим мастерством, прочув ствованной углубленностью каждого образа и нескончаемым богатством композиционных возможностей, быть может, не достигших еще своей кульминационной точки развития. П. Эттингер.

22

СПИСОК РАБОТ В. А. ФАВОРСКОГО* 1910 г.

1. Портрет, 137X110. 2. Всадник, 175X146.

3. Портрет худ. К. Н. Истомина, 130X86. 4. Москва. Театральная площадь, 76ХИ0. 5. „ Река, 79X116. 6. ,, Устинский мост, 77X109. 7. „

Ново-Спасский монастырь, 75X110. Вид с Воробьевых гор, 112X127.

8. 9.

„ „

Виньетки, 39X94. 10—26. Заглавные буквы: А. Франс, ,,Размышле ния аббата Куаньяр1', 50X46. 1919 г. 27. Троице-Сергиева Лавра, 135X153. 28.Nature—morte, 140X187. 29. Обложка: „Страницы“. Журнал искусствозна ния, 130X75. *Бывших на выставке в Центральном Музее ТССР, в октябре месяце 1926 г.

1920 г. 30—34. Обложка и книжные украшения: Бальзак. „Озорные сказки". 1921 г. 35. Кремль. Свердловский зал, 210X172. 36.Обложка: „Вестник коннозаводства и коне водства“, 256X78. 37—38. Обложка и титульный лист: „Печать и Революция“. 1922 г. 39. Обложка: В.В. Розанов.„Уединенное“, 116X65. 40—43. „ и книжные украшения: П. Муратов. „Кофейня“. 44—51. Книжныеукрашения: П.Муратов.„Эгерия“. 1923 г. 52.Обложка: „Маковец“. Журнал искусства, 180X175. 53—63. Обложка и книжные украшения: Андрей Глоба. „Фамарь“. 1924 г. 64.Эдип, 118X90. 65. „ 150X135. 1925 г. 66. Иллюстрация к хрестоматии, 168ХЮ2. 67.Обложка: Федоров-Давыдов. „Марксистская история искусств“, 175X134. 68.Обложка: Н. Я. Симанович-Ефимова. „Записки петрушечника“, 205X170. 24

9. Обложка: Виктор Лазарев. „Никодим Пав лович Кондаков11, 115X86. 70. Обложка: В. А Фаворский. „Шрифт, его типы и связь иллюстрации со шрифтом“, 130Хі20. 71—80 Обложка и книжные украшения: „Книга Руѳь“ . 1926 г. 81. Титульное украшение (с видом Академии Наук), 50X78. 82.Обложка:Пушкин..Сборник первый“.181Х140. 83. „ Павел Флоренский. „Мнимости в геометрии11, 137X116. 84. Обложка Павел Флоренский. „Число как форма“, 137X112. 85—100. Книжные украшения: А. С. Пушкин. „Домик в Коломне“. 101—105. Виньетки и концовки. Книжные знаки. 106. Л. Я. Белобородова, 50X73. 107. А. К(ожебаткина), 44X39. 108. Екатерины Кушевой, 34X58. 109. Книжной лавки писателей, 44X75. 110. Victoris Ponamatorii, 48X40. 111. Сергея Пятина, 65X58. 112. В. Свистальского, 68X56. 113. Ивана Федорова, 58X58. 114. Священника Павла Флоренского, 59X48. 115. P. Ettinger, 57X46. 116. Абрама Эфроса, 46X50. Издательские марки. 117. Узел11, 30X30. 118 „ИНР“, круг, 34. 119. С виноградной лозой, 25X25.

25

120. „CM“, 28X27. 121. С памятником Ивану Федорову в Москве, 55X52. 122. „Дельфин*“, овал, 20X27. 123. „Огонек“, 25X17 Примечание. 1.Приведенные выше работы являются исклю чительно ксилографиями в одну доску. 2. Размеры даны в миллиметрах: первая цифра вышина, вторая—ширина. Листы, где отсутствуют линейные обрамления за размер приняты наиболь шие измерения. Размеры отсутствуют там, где ука зываются целы е сюиты. 3. Гравюры №№ 3, 27—28, 30, 36 и 115—снаб жены инициалами художника „В. Ф.“ (иногда с датой); гравюры №№ 35, 39—48, 53—56, 67, 69—76, 81 -82,84—96,108—114, 117—123 снабжены обыч ной маркой художника „WF“ (монограммно) и остальные работы не имеют никаких пометок ху дожника. 4. Книжные знаки >6№ 107 и 109 экспонируют ся из собрания П. Е. Корнилова. П. К.

26

Стр. П. Д. Эттингер. Предисловие....................................3 „ Путь творчества................................5. П. К. Список работ . . 23. СОДЕРЖАНИЕ: ИЛЛЮСТРАЦИИ. Оригинальные гравюры на дереве В. А. Фаворского. Инициалы к А. Франс. „Размышления аббата Куаньяр“ ............................ . . 7 и 11 Книжный знак V. Panamatorii . . . . . . . . 15. „ „ Ивана Федорова..............................19. Книжные украшения к П. Муратову „Эгерия“, „Сизеран“, „Маски и Лица“ . . 3—5, 23 и 26. ПРИЛОЖЕНИЕ Портрет В. А.Фаворского—силуэт Н. Я. Симанович- Ефимовой.

f r

і І : - 4І) І

U и