Мир искусства. Том третий. №№ 1–12. – 1900

Д .ПЯ Толстог о существуетъ^ і тольк о 7вѣчная противоположност ь жизн и и смерти , дл я Достоевскаго—тольк о их ъ вѣчное единство . Толсто й смотрит ъ на смерт ь изнутр и жпзн и посюсторонним ъ взглядомъ ; Достоевскі й взглядом ъ потусторонним ъ смотрит ъ на жизн ь изнутр и того, что живущим ъ кажетс я смертью . Кто-ж е из ъ них ъ ближ е къ истинѣ? Кака я изъ этих ъ двух ъ жизне й прекраснѣе ? Я сознаю , что , по перво й главѣ моег о из - слѣдованія, читател ь может ъ заподозрит ь мен я в ъ предубѣждені и протпв ъ Л . Толстог о въ польз у Достоевскаго . В ъ дѣйствительно - сти мнѣ тольк о хотѣлось перегнут ь п вы - правпт ь лукъ , слишком ъ натянуты й в ъ про - тивоположну ю сторон у толстовским ъ и во обще современным ъ европейскимъ , черезчур ъ узко и односторонне , исключительно-аскети - ческ и и разсудочн о понимаемымъ , христіан - ствомъ . Но есл и я был ъ одностороннимъ , даже как ъ будт о несправедливымъ , то это— преднамѣренн о и предварительно ; я ие оста - новлюс ь н а этой ступен и изслѣдованія ; я постараюс ь пойт и далѣе, углубляяс ь в ъ худо- жественное , философско е и религіозно е твор - чество обоих ъ писателей . До се й поры я сра - внивал ъ ихъ , как ъ людей , с ъ точк и зрѣнія христіанско й или кажущейс я христіанскою , исчерпывающе ю то, что у современиых ъ люде й называетс я христіапствомъ . Но если-б ы я сравнилъэтидвѣжизн и и съ противоположно й точк и зрѣнія — языческо й ил и опять-так и кажущейс я языческою , то не пришлось-л и бы мнѣ заключить , что жизн ь Л . Толстого , со своею неувядаемо ю свѣжестью, крѣпостью, не - исчерпаемою,земною , посюстороннеюрадостью , —совершеннѣе, прекраснѣе , чѣмъ жизн ь До - стоевскаго . И наконецъ , с ъ третье й и послѣд- ней точк и зрѣнія—символической , соединя - ющей оба противоположпых ъ религіозных ъ полюса,—н е покажутся-л и жизн ь Л . Толстог о и жизн ь Достоевскаг о одинаково , хот я и противоположн о и несовершенн о прекраспыми .

скаго „воскресенія " и которы й поражает ъ княз я Андре я в ъ ноч ь перед ъ Аустерлиц - кимъ сраженіемъ . „И съ высот ы этог о представленія , — т. е. представлені я о смерти , — все , что прежд е мучил о и занимал о его , вдруг ъ освѣтилось холодным ъ бѣлымъ свѣтомъ, • безъ тѣней, без ъ перспективы , без ъ раз - личі я очертаній . Вс я жизн ь представи - лась ему волшебным ъ фонаремъ , в ъ которы й онъ долг о смотрѣл ъ сквоз ь стекл о и пр и искусственном ъ освѣщеніи. Тепер ь онъ уви - дал ъ вдруг ъ без ъ стекла , при ярком ъ днев- номъ свѣтѣ, эти дурн о намалеванны я кар - тины . — „Да , да , вот ъ они , тѣ волновавпгі е и восхищавші е и мучивші е мен я ложны е обра - зы", говорпл ъ онъ себѣ, перебира я в ъ своем ъ воображені и главны я картин ы своег о волшеб - наго фонар я жизни , гляд я тепер ь на них ъ при этом ъ холодном ъ бѣломъ свѣтѣ дн я — ясно й мысл и 0 смерти.. . „Все это ужасн о просто , гадко! " И такъ , дл я Толстог о свѣтъ смерт и свѣтитъ н а жизн ь извнѣ, разлагая , уга - шая краск и и образ ы жизни ; дл я Достоев - скаго онъ свѣтитъ изнутри . Свѣтъ смерт и и свѣтъ жизн и дл я нег о — свѣтъ единаг о огня , которы й зажжен ъ внутр и „волшебнаг о фонаря " явленій . Дл я Толстог о весь религіоз - ный смысл ъ жизн и заключаетс я в ъ переход ѣ отъ жпзн и къ смерти,— въ другомъ свѣтѣ. Дл я Достоевскаг о этог о переход а какъ-б ы вовсе нѣтъ, онъ какъ-б ы вс е время , пок а живетъ , умираетъ . Постоянн о зіяющі е провалы , про - свѣты, припадк и „священнаг о недуга"—уто - нили , опрозрачил и ткан ь ег о животно й жизни , сдѣлали ее рѣдкою, сквозящею , по- всюду просвѣчивающе ю внутренним ъ с вѣ - томъ . Дл я Толстог о тайн а смерти—з а жизнью ; для Достоевскаг о сама жизнь—такая-ж е тай - на,' как ъ смерть . Дл я нег о холодны й свѣтъ будничнаг о петербургскаг о утр а ест ь в ъ то- же врем я и страшны й „бѣлый свѣтъсмерти."

1

й !

і ! I і I

I

і

220