Мир искусства. Том четвертый. №№ 13–24. – 1900

когд а Никола й Ростов ъ увидѣд ъ в ъ водомой - нѣ копошившихс я съ затравлешшм ъ вол - комъ собакъ , одн а из ъ которых ъ держал а звѣря з а горло, — был а дѣйствительн о „сча - стливѣйше ю минуто ю в ъ жизни " Ростова . Но христіанскі я чувства , в ъ особенност и христі - анскія , мысл и РІртеньева , Оленина , Безухова , Левина , Позднышева , Нехлюдова , возбуледа - ютъ множеств о сомнѣній . Написанны я не тольк о другим ъ языкомъ , но даж е как ъ буд - то другим ъ человѣкомъ , вс ѣ эти изображені я религіозных ъ и нравственных ъ переворотов ъ Бы.дѣляются на основно й ткан и произведені я такъ рѣзко и странно , как ъ заплаты ; ясно е течені е эпос а эт и куск и отвлеченных ъ „ум - ствованій " прерывают ъ огромным и расплы - ваюш,имис я туманным и пятнами ; не вытека - ютъ , не выростаютъ , вслѣдстві е непреложно й внутренне й необходимости , из ъ живог о дѣй - стві я и ничег о не прибавляют ъ къ нему . Их ъ можн о бы сократит ь ил и даж е вовс е исклю - чит ь н е тольк о без ъ ущерба , но с ъ выгодо й для архитектурно й стройност и всег о произ - веденія . Въ этих ъ именн о мѣстах ъ „пеихологія" Л. Толстог о напоминает ъ старинну ю восточ - ную басн ю 0 юношѣ , который , лгела я узнать , что заключаетс я внутр и луковицы , стал ъ снимат ь шелух у з а шелухою , кожиц у з а ко - лшцею ; но когд а снял ъ онъ послѣднюю , то отъ луковиц ы ничег о ил и почт и ничег о не осталось . Точн о такж е Л . Толстой , доиски - ваясь вѣчно й правды , послѣдняг о единствеіі - наг о 'ядр а человѣческаг о чувства , снимает ъ съ нег о шелух у з а шелухою , условност ь з а условностью , лож ь з а ложыо ; но в ъ конц ѣ концов ъ отъ того , чт о было , моягет ъ быть , и нечистымъ , и двойственнымъ , невинно-пороч - нымъ,христіански-языческимъ , но все-такипо - длинно-яшвым ъ и поиятным ъ человѣческим ъ чувствамъ , несомнѣнн о существовавше й „лу - ковицей" , — ничег о ил и почт и ничег о н е остается : мы готов ы даж е усумниться , было -

ли вообщ е како е либ о чувство , ил и ег о не было вовсе , — так ъ чт о посл ѣ всѣхъ этих ъ психологпческих ъ раскопокъ , вы .чущивані П и обнажені й мы знаем ъ о пем ъ меньпіе , чѣмъ до нихъ . Иртеньева , геро я „Дѣтства и Отрочества" , мы видим ъ до конца : онъ ясен ъ и человѣ- чески-близок ъ намъ , как ъ незабываемо-ми - лый товарііщ ъ нашег о собственнаг о дѣтства и отрочества . Мы видим ъ таклсе , хот я улс е съ меньше ю ясностыо , Пьер а Безухова , му - жиковатаг о и сильнаг о русскаг о ^барина , с ъ добродушнымъ , откровенным ъ лицомъ , с ъ близоруким ъ и внимательно-задумчивымъ , но не умпым ъ взоромъ . У ІІьер а — есл и не яшва я личность , то по крайне й мѣрѣ лиіво е лиц о и уяі ъ конечн о живо е тѣло. Съ ещ е меньше ю ясносты о мы видим ъ Левина , „бур - лака-философа",хот я уяг е не совсѣмъувѣрены , что онъ существует ъ сам ъ по себ ѣ и сам ъ дл я себя . Вс е чащ е и чащ е выглядывает ъ изъ-з а Левин а Лев ъ Николаевичъ , „госпо - дин ъ и авторъ" , — 1е топ8іеи г е і Гаиіеиг . Но Позднышев а в ъ „Крейцерово й Сонатѣ" и Не - хліодов а в ъ „Воскресеніи " мы уж е оконча - тельн о не видимъ . Позднышевъ , как ъ нароч - но, разсказывает ъ свою страшну ю ііовѣст ь въ темном ъ вагонѣ, так ъ что лиц а ег о не - льз я разсмотрѣть . „В ъ полусвѣтѣ зари,—гово - рит ъ Л . Толстой,—мн ѣ совсѣм ъ уж е невидно было Позднышева. Слышен ъ был ъ тольк о ег о все болѣ е и болѣ е взволнованный , страдаюпц й голосъ" . Он ъ вес ь — какъ-б ы один ъ звук ъ этог о страдающаг о голоса , д а развѣ ещ е — горячечнымъ , полубезумным ъ огнем ъ „бле - стящі е глаза". В ъ этих ъ глазах ъ и голос ѣ сосредоточилас ь вс я лшзн ь его ума , душ и и тѣла. Но и голос а Нехліодова , геро я „Воскре - сенія" , мы н е слышимъ . Это — уж е кри - сталлически-иравильное , прозрачное , безжиз - ненно е отвлеченіе , нравственно-религіозна я посылк а дл я нравственно-религіозпаг о выво- да . Вотъ , кто никогд а не взбунтуетс я против ъ

43