Искусство Древнего Египта. Новое царство XVI-XV века. Том I

формулы"87. Франк-Каменецкий убедительно показывает, что "самостоятельность новой * рели г~и проявилась в том, как старые, утратившие уже реальное значение представления были претворены ею в новый образ живого бога, творца мира и истинного вершителя судеб своегс народа", что "перенося на Амона связанные с солнечным богом легенды и образы, жрецы фиванские делали это прежде всего постольку, поскольку они видели в них подтверждение созданной реальной жизнью веры во всемогущество своего бога"38, что "потускневши~ ·образ вознесшегося на небо "илиопольского старца ... ** ПОЛУЧИЛ теперь конкретное воплощение в образе местного бога"8~. Эти совершенно правильные определения специфИКИ фиванской религии и. г. Франк Каменецкий так же правильно выводил из общих историчесlCИХ УСЛОВИЙ развития ФИВ, под черкивая тесную связь именно их религии с царской властью в период ХVШ династии и при ВОДЯ в качестве документальных доказательств победные гимны, в которых теперь в ярких красках изображается могущество Амона, "дарующего фараону силу и победу над всеми стра нами, распространяя страх перед ним до четырех столпов неба". Э,и гимны, как неJlЬЗЯ лучше, вскрывают перед нами главный источни!<, которым питалось учение фиванских жрецов о всемогуществе Амона: то были внеШlШе успехи почитавших его фараонов. Связь с преж ним циклом воззрений сохранилась и в этих гимнах, однако "в них ЛИШЬ мимоходом подчерки вается космический характер бога, служащий как бы лишним подтверждением созданной реальной жизнью веры в его всемогущество" 4(). Выше я уже отмечала, что все условия общественной жизни Фив в очень сильной степени способствовали развитию активности фиванцев. В том широком соприкосновении с культурами различных стран, которое наступило для Египта в период ХУIII династии, боль шую роль играли, конечно, именно фиванцы, деятельные участниlCИ борьбы против гиксосов, ближайшие соратники фараонов-завоевателей, облаАатели высших государственных постов как военных, так и гражданских и жреческих. Жизнь требовала в первую очередь именно от них решительного и действенного участия в разрешении важнейших для страны вопросов: они являлись энергичными везирями и храбрыми полководцами, они создавали концепцию учения Амона, они творили новое искусство Египта. И Это участие 8 конкретных событиях общественной жизни, эта многогранная творческая активность, не могла не сказаться на сложении фиванского мировоззрения. Естественно поэтому, что в подобных условиях и фивансlCая рели гиозная концепция ОТJlичалась тоЯ действенностью и конкретностью, которую так праВИJlЬНО отметил И. г. Франк-Каменецкий; и особенно понятной, с другой стороны, становится в этой связи и специфика фиванского искусства, для которого, как я пыталась пока зать выше, так характерны его поиски новых форм, его стремление к БОJlее близкой передаче действительности в сочетании с изысканной утонченностью, порожденной торжественной пыш ностью и всё возраставшеli роскошью придворного обихода. И реJlИГНЯ,· и искусство Фив, выросшие на общей исторической почве, развивались таlCИМ образом по единому пути. Вспомним теперь, с другой стороны, историческую обстаНОI!IКУ жизни МеМфиса, вспомним и ТО, в чем заключалась основа мемфисского религиозного мировоззрения. Давно утративший ведущую. политическую роль в стране, Мемфис не получил ее и при ХУIII ,4инастии. Назре вавшее уже в течение Среднего царства и 8КОНОМИЧ8ское, и политическое соперничество с Фивами теперь обострилось еще больше, и яркий расцвет Фив, вероятио, ощущался на Севере достаточно болезненно. Сильно постра,4авший от гиксосского завоевания, Мемфис и отстраиваЛСJl медленнее, а львиная доля военной добычи доставалась всё тем же Фивам н, в частности, амоновым храмам. В этих условиях в МеМфисе не могло быть почвы для создания религиозной философии подобноЯ фиванской, не МОглО быть тем более, что само древнее мемфисское учение

• Т. е. фиванской . •• Т. е. Ра.

21.

161

Новое I\~PCTHO