Этюды о Леонардо да Винчи

откуда мог взять копиист свою голову Иуды? Основываясь на повто рении двойного контура уха, едва ли можно думать, что веймарский рисунок есть копия страсбургского. Появление второго контура уха на веймарском рисунке объясняется иначе. Голова Петра сначала была широка, и ухо нарисовано было там, где находится теперь контур его, т. е. очень далеко от щеки. С уменьшением ширины головы, когда часть затылка была урезана и стерта, стерто было и ухо и было нарисовано на другом месте. На страсбургском рисунке такого отно шения уха к затылку нет, и второй контур, проходящий вблизи пер вого, указывает лишь на стремление правильно поставить ухо на место при данной ширине головы, но голова остается широкой и не сокращена. Лицо этой головы еще не выражает угрозы, а вопль и крик, порыв и движение, смешанные с выражением плача; в вей марском рисунке оно более выражает угрозу, хотя исполнение рисунка указывает на присутствие более поздней руки. Но кроме этих особенностей обоих рисунков, оба они в других отношениях так загадочны, что должны быть исследованы вместе со всеми другими рисунками. Так само по себе ясно, что страсбургский рисунок, на котором голове Петра отведено главное место, а голова Иуды едва обозначена, за исключением темного профиля носа и губ, предназначен был для разработки головы Петра. Веймарский рисунок, наоборот, до такой степени резко и мощно разрабатывает фигуру Иуды, что голова Петра является лишь фоном для темного силуэта Иуды. В этом рисунке в связи с головой Иуды внесены поправки в контуры головы Петра, в то время как в страсбургском рисунке голова Иуды подчинена главному этюду головы Петра. Веймарский рисунок дает замечательную черту, а именно, в темном профиле Иуды, для которого вычищено и оставлено белым место на шее Петра и на нем уже резко выделен затемненный с черными волосами и бородой профиль Иуды. Доказательством того, что оба рисунка самостоятельно разрабатывают расположение и характер голов, служит то, что рукав руки Петра в веймарском рисунке виден в значительно меньшей своей части, чем в страсбургском, на котором видны почти целиком все три большие складки рукава. Такой большой рукав пред ставлен, сколько я знаю, лишь в копии Солари, для которой, по мнению Фриццони, этот мастер исполнил разбираемые рисунки. Но тогда, как помирить с этим тот факт, что на другом своем рисунке этот же мастер сделал рукав меньше, и как раз на том рисунке, головы которого более отвечают его копии в красках? Приходится признать, что в рисунках являются то те, то иные частности копии Солари, но не только его одного, а и других мастеров, и следова тельно, подтвердить, что рисунки самостоятельно разрабатывают 71