А. Я. Головин. Жизнь и творчество

И потому в его портретах отчетливо ощущается то «чувственно-моральное действие», о котором говорил Гете в своей «Farbenlehre». Явственно выступает в них индивидуализация колорита соответственно «живописной природе» каждой данной модели (то, что Бан-Гог называл «pittoresque naturel de l ’origi­ nal»). Краска становится у него носительницей духов­ ных свойств модели, ее символическим языком. Эт0 не значит, что художник способен ради красочных эффектов пренебречь задачей реалистического вос­ произведения. В своем понимании портрета он верен лучшим традициям реализма. «Я только тогда убежден, что добился правды, когда портрет начинает гово­ рить, когда я слышу голос модели, звучащий с полотна». И однажды, стоя перед законченным портретом, художник заметил позировавшему ему лицу: «вот теперь нас трое—вы, я и еще один вы». Портрет и натюрморт составляют два крайних полюса нашего восприятия мира, но не следует думать, что основная разница между натюрмортом и портретом Заключается в противополояшости эстетического и человеческого. В портрете эстетическое борется с человеческим, тогда как в натюрморте есть только слабый налет человеческой «заинтересованности». Однако, по существу несходство глубже: оно заклю­ чается в различных ощущениях реальности. Нельзя реальность человека ощущать слабее, чем реальность вещи. Тем не менее, между ними возможны множе­

— 63 -