В защиту искусства

виде, как пышный сценический шедевр, и в то же время строит преуморительные рожи по адресу «духовного убожества» рабо ­ чего класса, желающего якобы инсценировать «Капитал» Маркса. Такими замечательными носителями твердых убеждений на сов ­ ременный лад одарило нас современное искусство. «Чистое искусство», прикидываясь беспартийным, в действи ­ тельности, разумеется, чрезвычайно партийно. Если ему угодно занимать более высокие позиции, чем «вышка партии», то ему следует смотреть и направо и налево и изображать не только старый, исчезающий, но и новый, возникающий мир. Мы не можем признать справедливым высказанное на партийном съезде суждение, будто современное искусство, существуя в пе ­ риод распада, может изображать только распад. Период рас ­ пада, в который мы живем, является одновременно и периодом возрождения. Современное искусство, как бы честно и правдиво оно ни изображало развалины, перестанет быть честным и прав ­ дивым, если проглядит расцветающую на развалинах новую жизнь. Как может пролетариат восхищаться таким искусством, которое, подчиняясь весьма антихудожественной тенденции, знать ничего не хочет о том, что является самой что ни на есть подлинной и коренной жизнью пролетариата! С какой стати быть ему смиреннее, чем буржуазия, которая в дни своего благоден ­ ствия и слышать не хотела об искусстве, порожденном не ее духом? Современное искусство — это искусство буржуазного проис ­ хождения. Мы не ставим ему в укор, что оно от своего проис ­ хождения не отрекается и что оно чем далее, тем более отходит вспять, замыкаясь в границах буржуазного общества. Ни от кого нельзя требовать, чтобы он перепрыгнул через собственную тень. Мы требуем только одного: чтобы резкие критические за ­ мечания, высказанные о современном искусстве рабочим клас ­ сом, не были истолкованы превратно. Они вызваны не какой-то там отсталостью пролетариата, и мысль о том, что понимание современного искусства надо в пролетариате воспитать, мы счи ­ таем иллюзией, чреватой горькими разочарованиями. Подобного рода «народная педагогика» производит вообще странное впе ­ чатление. Несколько лет назад этот вопрос уже обсуждался в «Нейе цайт», когда «Свободная народная сцена» вытряхнула, на свое счастье, «воспитателей». Мы, конечно, далеки от того, чтобы равнять «воспитание», которое имеет в виду редакция «Нейе вельт», с тем безвкусным и самонадеянным наставничест ­ вом анархо-буржуазных путаников, каким собирались в свое время облагодетельствовать «Свободную народную сцену». Эстетическая и литературная образованность рабочих — мы не спорим — может быть еще весьма значительно повышена; в этой области у широких слоев пролетариата все еще впереди, и мы не знаем никого, кто был бы более пригоден для подоб ­ ной просветительной работы, чем редактор «Нейе вельт». Но 87