В защиту искусства

Данный факт сам по себе, конечно, не удивил никого из тех, кто, как пишущий эти строки, много лет подряд работал в об ­ ласти искусства сообща с сознательными рабочими. От него не отделаешься ссылками на мнимо консервативные устремления, которые в вопросах искусства свойственны будто бы многим ра ­ бочим вопреки их экономическому и политическому радика ­ лизму, или бойкими словечками касательно их пристрастия к нра ­ воучительным трактатикам и тому подобными доводами. Эти ар ­ гументы были бы основательны, если бы рабочие проявили хоть какой-нибудь интерес к романам госпожи Марлит или к пьесам господина Линдау, однако ни малейших следов такого интереса ни у одного рабочего обнаружить нам не привелось. Наоборот, рабочие попросту презирают такого сорта искусство, которым увлекается нынешняя буржуазия, новое же искусство они счи­ тают явлением как-никак достойным большего внимания, о чем и говорит как раз — и притом далеко не невнятно — страстная горячность их спора. Обсуждаемый вопрос предстанет сразу же в совсем ином свете, если мы учтем, что рабочие предпочитают Гальбе и Гауптману не каких-нибудь Линдау и Марлит, а Гёте и Шиллера. По нашим практическим наблюдениям, суть противоречия заключается в том, что современное искусство в основе своей глубоко пессимистично, а современный пролетариат глубоко оп ­ тимистичен. Оптимистичен каждый революционный класс; он ви ­ дит будущее, как сказал перед смертью Родбертус, в чудесном радужном сиянии. Само собою разумеется, что ни с каким уто ­ пизмом это не имеет ничего общего. Революционный боец может совершенно трезво расценивать вероятие предстоящей битвы, но на то он и революционный боец, чтобы питать твердую уверен ­ ность в своей способности перевернуть мир. В этом смысле вся ­ кий сознательный рабочий — оптимист. Он с радостной надеж ­ дой глядит в будущее, и эту надежду он почерпает в окружаю ­ щих его бедствиях. Современное искусство, напротив, глубоко пессимистично. Оно не видит выхода из тех бедствий, которые так любит изобра ­ жать. Истоки этого искусства в буржуазной среде, и оно пред ­ ставляет собой отсвет неудержимого распада, воспроизводимого им довольно верно. Оно по-своему честно и правдиво, когда не сбивается на дурацкое модничанье, оно много выше Линдау и Марлит, но насквозь пессимистично в том смысле, что в бедст ­ виях современности видит одни только бедствия. Чего у него во ­ все нет, так это того смелого боевого начала, которое для соз ­ нательного пролетариата является жизнью жизни. Стоит этому началу хоть где-нибудь проявиться или пусть только как будто проявиться, как, например, в «Ткачах» Гауптмана, как уж сразу от него отрекаются самым торжественным образом. Всего не ­ делю назад господин Гауптман через своего поверенного Грел- линга, как не раз бывало и раньше, обратился в высший адми ­ 84