В защиту искусства

нашел себе поддержку в сильном монархическом союзе, кото ­ рый и сейчас жив, это главное средоточие французского фа ­ шизма; во главе его стоит очень талантливый человек — Мор- рас. Моррас создал новую теорию буржуазного строя: монарх ему нужен вовсе не потому, что такова традиция, а нужен он для прочности буржуазного целого. Вместо парламента он предлагает представительство от профессий и цехов, пусть вы ­ бирают от каждого цеха представителей различных функций общества. Пусть такая палата будет совещательной и выражает взаимоотношения государственных органов. Но чтобы спор органов не привел к анархии, над совещательной палатой должно стать сильное правительство. Какое же это может быть сильное правительство? Вообще говоря, Моррас предполагает, что самое лучшее разрешение вопроса было бы, если бы жители Франции были бы настроены по-католически, и опирались бы на церковь как на идеологическую опору, и верой и правдой служили монархическому трону, — но Моррас понимает, что нельзя вновь воскресить католичество, нельзя издать такой декрет; значит, тем более нужно создать чрезвычайно сильное министерство, чрезвычайно сильное центральное правитель ­ ство, во главе которого стоял бы абсолютно независимый че ­ ловек, которым может быть только монарх. Такое политическое течение нужно буржуазии, ибо буржуа ­ зия вступила на путь империализма, она почувствовала, что у такого индивидуума, как свободный купец, нужно развить религиозный патриотизм, надо заставить его готовить своих детей к религиозному самопожертвованию во имя родины и пр. Буржуазия стала твердить, что необходимо организоваться и подчинить индивидуальное частное центру, который должен импонировать своим монументальным строем, гармоничной культурой. Правильность моего взгляда показывает спор знаменитых композиторов Франции. Дебюсси играет красками и создает жидкую музыку, которая представляет собою только игру в на ­ строения, игру блестками, жонглерство красками, бьющее на эффект. Между тем музыка должна быть похожа не на импрес ­ сионистскую картину, а на архитектурное построение, важно выразить не игру настроений, дать не скерцо, не каприччио, не импровизацию, а целый звуковой храм. Назад к Баху, назад к религиозной музыке, назад к старой конструкции! Д ’ Энди прямо говорит, что эта монументальная музыка организуется одновременно с переходом общества от анархии к монументаль ­ ному единству великой монархии. Буржуазия стала опасаться интриг отдельных групп и от ­ дельных индивидуальностей. Она повернула путь ко всей тя ­ жести казарменно-патриотического воспитания, пошла по пути увеличения власти президентов и диктаторов и т. д.; все это буржуазии понадобилось для борьбы с внешним и внутренним 348