В защиту искусства

тивоположность была в свою очередь продуктом среды. В мел ­ кобуржуазном обществе «люди-пудели» могут иметь очень широкие замыслы. Но «свершить» им «ничего не дано» по той простой причине, что для их воли нет никакой объективной опоры. Говорят также, что культом Ибсена был культ индивидуа ­ лизма. Это тоже верно. Но этот культ возник у него един ­ ственно потому, что его мораль не нашла себе выхода в поли ­ тику. И это было проявлением не силы его личности, а той сла ­ бости ее, которой он обязан был воспитавшей его общественной среде. Судите после этого о глубокомыслии Ля Шенэ, который в своей цитированной мною выше статье в «Mercure de France» утверждает, что для Ибсена было большим счастьем родиться в такой маленькой стране, «где ему, правда, трудно приходи ­ лось вначале, но где по крайней мере ни одно усилие его не могло остаться незамеченным, потонуть в массе других изда ­ ний». Это, так сказать, точка зрения литературной конкурен ­ ции. С какой презрительной иронией отнесся бы к ней сам Ибсен! Де Колльвиль и Зепелен справедливо называют Ибсена мастером новейшей драмы. Но если дело, согласно пословице, мастера боится, то оно отражет на себе в то же время и все его слабости. Слабость Ибсена, состоявшая в неумении найти выход из морали в политику, «безусловно должна» была отразиться на его произведениях внесением в них элемента символизма и рассудочности, если хотите — тенденциозности. Она обескро ­ вила некоторые его художественные образы, причем пострадали именно его «идеальные люди», «люди-пудели». Вот почему я и говорю, что как драматург он оказался бы ниже Шек ­ спира, даже если бы имел его талант. В высшей степени инте ­ ресно выяснить себе, как и почему этот несомненный огромный недостаток его произведений мог быть принят читающей пуб ­ ликой за их достоинство. Ведь на это также должна быть своя общественная причина. Какая же причина? Чтобы найти ее, нужно предварительно выяснить себе социально-психологические условия успеха Иб ­ сена в тех странах Запада, в которых развитие общественно ­ экономических отношений достигло несравненно более высокой ступени, нежели в Скандинавии. Брандес говорит: «Чтобы добиться признания за пределами своей страны, недостаточно одной силы таланта. .. Кроме та ­ ланта, должна еще быть налицо восприимчивость к нему. Среди своих земляков выдающийся ум либо сам постепенно создает эту восприимчивость, либо чутко улавливает и исполь ­ зует настроения, которые уже существуют или назревают. Но 5* 131