В защиту искусства

Действующие лица романов Золя изображены как люди, раз ­ вивающиеся под гнетом определенной наследственности. Это сделано для того, чтобы дать объяснение всему их поведению. Некоторые из героев Золя — алкоголики 1 , иные одержимы на ­ следственным сумасшествием, в других случаях они выбиты из колеи каким-нибудь несчастьем; многие из его героинь стано ­ вятся на всю жизнь ненормальными из-за того, что были грубо лишены девственности. В каждом его романе события состав ­ лены и сгруппированы так, чтобы дать возможность разви ­ ваться болезненному явлению 1 2 . Патологическая необходимость, которой подчиняются все ге ­ рои Золя, не только определяет их характер и поступки, но влияет и на самого автора. Она ослепляет его, мешает видеть, как развиваются события в действительной жизни и как даже глубоко вкоренившиеся наследственные черты изменяются бла ­ годаря воздействию среды, в которой живет индивидуум. В при ­ мерах подобного изменения, разумеется, нет недостатка. Раз ­ меренный образ жизни и бережливость, отличавшие многие по ­ коления филистеров, пока они жили в узких мелкобуржуазных рамках, быстро, за жизнь одного поколения, были отброшены и перешли в разнузданность и безумную расточительность, как только этим филистерам удалось завоевать себе место в кругах крупных коммерсантов и финансистов. Так как в наше время вошли в моду естественные науки, то Золя старался нововведениям в своих романах придать естест ­ венноисторическую окраску. Он объявил себя учеником Клода Бернара и ответственность за свои литературно-патологические фантазии сваливал на великого физиолога. Некоторым извине ­ нием для Золя может быть только его полное незнание теории Клода Бернара, придававшего решающее значение влиянию ор ­ ганической среды на жизнь физиологических элементов. Теория, которой бессознательно придерживается Золя, при ­ надлежит не Клоду Бернару, а Ломброзо. Он в свою очередь 1 В «Западне» действие развертывается вокруг наследственного алкоголизма. <...>■ Если бы Золя как основную внешнюю причину пьянства своих героев выста ­ вил те условия, при которых кровельщики и другие рабочие принуждены искать работу, он сделал бы этим свою «Западню» произведением большой значимо ­ сти, чего сейчас никак нельзя сказать о ней. Но более того: роман «Западня» должен быть прямо отмечен как вредное явление. Изданный через несколько лет после Парижской коммуны, во время сильнейшей реакции, когда прочность даже республиканского правительства стояла под вопросом, роман был очень благожелательно принят реакционерами. Им было удобно укрепить его успех, ибо они были счастливы видеть, что рабо ­ чие, перед которыми они дрожали, изображены в виде каких-то омерзительных пьяниц. Когда Золя в своем романе «Накипь» раскрыл всю грязь буржуазного общества, те же люди, с восторгом встретившие «Западню», пришли в «нравствен ­ но-эстетическое» негодование и кричали на все лады, что этот роман есть ос ­ квернение искусства. Они испытывали большое удовольствие, когда рабочий класс забрасывали грязью, но, конечно, не хотели прнзііаіь правдивого изобра ­ жения нравов буржуазии. 2 В «Западне» можно с отчетливостью наблюдать способ и манеру Золя в пост ­ роении его романов. Из газет и различных литературных произведений автор насобирал выражения и обороты речи, употребляемые в низших слоях населения, и, чтобы использовать их, он сочиняет целые сцены. «Западня» не есть плод не ­ посредственных наблюдений, в значительно большей степени этот роман состав ­ лен для того, чтобы в изобилии предложить читателю образцы разговорного языка парижских рабочих.

11