В защиту искусства

большим и смелым художником проявляет себя Менье и как скульптор, создавший фигуры типичных пролетариев, — «Куз ­ неца» и «Стеклодува». В зале скульптуры напротив «Кузнеца» высится еще одна фигура мужчины с молотом в руке, гораздо более претенциозная и больших размеров — аллегория «Труд» Николауса Гейгера. Этот немецкий скульптор считается одним из наиболее значительных, и с точки зрения техники его «Труд» достоин всяческих похвал. Но если перевести взгляд с «Куз ­ неца» Менье на «Труд» Гейгера, а с «Труда» Гейгера снова на «Кузнеца» Менье, то совершенно явственно ощутишь всю раз ­ ницу между изжившим себя, устарелым, внутренне пустым и бессодержательным искусством и искусством живым, радостно устремленным в будущее. В немецком отделе есть только одно произведение, которое, если и нельзя поставить в один ряд с блистательными новатор ­ скими произведениями д ’ Орси, Фредерика и Менье, все же вполне можно с ними сравнивать: это «Рабочий комитет» дюс ­ сельдорфского художника Эмиля Швабе. Четыре или пять фи ­ гур, сгруппированных вокруг стола заседаний, охарактеризо ­ ваны, пожалуй, несколько неуверенно, и тем не менее они от ­ личаются чрезвычайной жизненной правдивостью и отчетливо указывают на градацию — от оратора, в глазах которого све ­ тится классовая сознательность, до его товарищей, у которых она в большей или меньшей степени только начинает проби ­ ваться. Очень удались художнику и «работодатели»: и старший, чье разумное и спокойное понимание собственной выгоды еще не вовсе лишило его некой патриархальной благожелательности к рабочим, и молодой, который стоит позади него, прислонив ­ шись к столу, — элегантный, энергичный, в пенсне на носу, с вы ­ ражением презрительного превосходства в опущенных углах губ, с настороженным выражением глаз, выдающих его нечистую со ­ весть, — словом, перед нами голова, как нельзя более соответ ­ ствующая ее обладателю, словно созданному для того, чтобы в качестве социал-реформатора быть призванным в Государ ­ ственный совет. Но, кроме этой картины, изобразительное искус ­ ство немецкой буржуазии знать не знает о немецком проле ­ тариате. И если бы Камптц и Шмальц вышли на часок из своих могил, чтобы пройтись по немецкому отделу Международной вы ­ ставки, они улеглись бы обратно в радостном сознании, что их преследования демагогов воистину достигли цели и навеки об ­ рекли запуганную германскую нацию на всеверноподданнейшее служение своим князьям и на ограниченнейшее филистерское существование. Печальна политическая участь немецкой буржуазии, которая именно тогда, когда она собиралась нанести окончательный удар по абсолютизму и феодализму, внезапно почувствовала мощную руку пролетариата, схватившего ее за горло, и его мощную по ­ ступь, когда он наступил ей на ноги. Загнанная в страшный, 116