TATLIN News #82 Киберотопия

Ее смысл в таком случае, вслед за Кантом, понимают как со- вмещение страха и удовольствия. Но та свобода, которая возносится над временем функциональ- ной и исторической необходимости, не имеет ничего общего ни со страхом, ни с удовольствием. Она причастна другой кате- гории переживания, а именно переживания достоинства. В эпоху романтизма и просвещения сама категория достоин- ства приписывалась, как правило, Разуму и выступала в новом свете, то есть в свете отрицания сословного достоинства ари- стократии. Тем не менее, сам по себе Разум оказывался все же посредником между обществом и природой, природой и чело- веком, человеком и обществом. И потому категория достоин- ства вырывалась из сословных признаков общественной жиз- ни, поднимаясь над ними в своей общечеловеческой свободе. Но разум не столько открывал свободу, сколько клал ей пре- дел, обнаруживая новые Законы. Достоинство же как своего рода субстанция (по Спинозе) есть законообразное самопо- лагание. Достоинство испытывает эти законы не как внешнее принуждение, а как внутреннюю природу. Свобода есть безвыходность – не хочу повторять парадоксов Дж. Оруэлла и ситуационистов. Но из тюрьмы можно убежать. А из свободы – невозможно. Осознание этой безвыходности свободы я назвал бы досто- инством как этической, а не эстетической ценностью. Выхо- да из свободы нет. Есть только тщетное «бегство от свободы» (Э. Фромм). Такова оказывается и функция архитектуры – быть сред- ством этого моментального магического обретения свободы как чувства природного достоинства. И в этом достоинстве нет уже преодоления страха наслаждением, так как нет в нем

32 ТАТLIN news 1 . 82 . 140 2015

cоntents