TATLIN NEWS #73

Сейчас мы живем в посткризисную эру, все, что окружает нас, похоже на болото. Постмодернизм отравил человечество. Все жесты совершаются с еле заметной, но ухмылкой. Поэтому мы не способны изменить ход вещей. Ранний авангард может дать нам урок искренности и самоотверженности

ва. Очень я любил читать советскую и другую фантастику: Ефремов, Казанцев, Брэдбери… Жизнь на Урале заставляет верить в паранор- мальные явления. Мои «Даблоиды», кстати, возникли в деревне Бажуково. – Ваши даблоиды – все-таки существа подсознания или выпочкованные созна- нием? – Это всего лишь идеи вещей. Как тени предметов и явлений в пещере Платона. Я просто придал им форму, так как все в мире нуждается в форме и названии. И нарисовал их. Вот и все. Правда, после сопроводил тон- нами комментариев, объяснениями, схемами и раскадровками. И занимаюсь этим уже тре- тий десяток лет. Даблоиды живут и побежда- ют! Даблоидизация продолжается! Чавесизм непобедим! – Ваша ранняя живопись сюрреалистич- на, наполнена шелестом зубастых крыльев, рвущих, уносящих людей в небо с тяжелой почвы, и птиц, рвущихся из людских ртов, заполняющих шлем первого водолаза, рыбами-посланиями, таинственными печа- тями…Из того же времени вышли ваши жи- вущие в хоботе, даблоиды, стомаки. Сюрре- ализм и фантастический реализм – любовь многих семидесятников. Первая выставка

дов познакомился с художниками круга мо- сковского концептуализма, принимал уча- стие в архивах НОМИ, но в сам круг не вошел, так как был зациклен на «своем родном» – каком-то бытовом сюрреализме, сновиде- ниях, абсурде и визионерстве. Еще в семи- десятые очень много писал стихов, вдох- новленный поэзией Велимира Хлебникова, переписывал его в тетради. Очень сильное влияние на меня оказали поэты-сюрреалисты Андре Бретон, Поль Элюар, Деснос. Потом обэриуты – Даниил Хармс, Николай Заболоц- кий и Александр Введенский. Все это, конеч- но, либо в Самиздате, либо цитатами из книг, критиковавших буржуазную культуру. И весь этот странный замес из анатомии, микробио- логии, терапии, поэзии Хлебникова и Брето- на, живописи Макса Эрнста, абсурдистской карикатуры Ролана Топора и Часа Адамса, московского метафизического концептуализ- ма превратился в то, чем можно назвать мое искусство 80-х и 90-х годов. Иногда провизо- ры смешивают для получения нужного лекар- ства необычные ингредиенты, так и в моем случае. Но так как я давал в свое время клят- ву Гиппократа, а в ней главное – «не навре- ди», поэтому считаю, что искусство может быть очень сильным лекарством, иногда горьким, но очень действенным. Но худож- ники не думают о том, что искусство облада- ет огромной силой. Они просто поют свою песню. И эта песня может сделать свое дело, так как искусство работает на эмоции, обра- щается к сердцу каждого человека, кто может его вместить, разрушая идеологические кли- ше. Поэтому ортодоксальная церковь воюет с искусством, так как искусство обладает си- лой улавливать сердца, оно строит свои соб- ственные храмы, оно дарит внутреннее ощу- щение свободы в несвободном мире. – Когда вы обнаружили в себе интерес к миру фантастического, параллельного, неземного? – Это произошло еще в детстве. Бабуш- ка рассказывала то ли сказки, то ли быль – про животное ласку, про подпольную жизнь, про банника. Потом на меня неизгладимое впечатление произвели сказы Павла Бажо-

«Даблоиды». Лист из книги, 1991

вить врачебную практику и стать художни- ком? Говорят, что для Казимира Малевича, одного из многих художников, к творчеству которого вы обращаетесь, таким момен- том стала поездка с отцом – управляющим сахарным заводом, в Киев, на ежегодную ярмарку сахароваров. Там, в витрине мага- зина, еще мальчик Малевич увидел карти- ну с изображенной на ней сидящей девуш- кой, чистящей картошку…Может ли худож- ник сегодня приносить обществу такую же пользу, как врач? Может ли искусство пока- лечить зрителя? – Медицина искони считалась искусством, она не идет по разряду науки. Совмещение поэзии, живописи и врачевания не считалось причудой. Поэтому мой переход от медицины к искусству был закономерен. Еще студентом медицинского института я начал рисовать карикатуры, в 70-е годы участвовал в выстав- ках в Горкоме графиков, из-за того, что мои карикатуры выставлялись в Западном Берли- не, был отлучен от публикаций своих карика- тур в журналах. Тогда стал рисовать «в стол», но уже комиксы и альбомы. В конце 70-х го-

Даблоидная прозодежда. Ткань, набойка, 2011

40 ТАТLIN newS 1|73|116 2013

name