TATLIN NEWS #72

Это действительно интересный феномен, что для нас «сделано в России» не является показателем качества, а иностранцы, приезжающие сюда, ищут именно русское, для них ценно именно это

тракторист, который хорошо одет, хорошо пахнет, коровы с бубенчиками. – Мне кажется, это скорее вопрос частной собственности, у нас просто нет культуры част- ной собственности, все вокруг ничье, и никто не несет ответственности, от этого и бескуль- турье. К. – Все не могут всем владеть. И у любого европейского фермера есть помощники, ко- торые на него работают, но понятно, что все свое всегда ближе. Любая корпоративная по- литика может благоприятно влиять на чело- века, чтобы он гордился своей компанией, хотел работать на нее, дорожил своим ме- стом. В России корпоративная политика тоже дикая. Сейчас социальная политика никак не защищает работника, но в целом в компа- нию как таковую в России верить мало кому приходится. Ну и люди тоже не привязыва- ются ни к работе, ни к месту. – Из всего сказанного выше можно сделать вывод, что тот пятилетний план, который вы предлагали в своем проекте по реконструкции русской деревни год назад, реализуется? А. – Конечно, все происходит не так бы- стро, как хотелось бы. Это поступательное движение, мы все время идем от малого к великому. Сейчас важно, что мы находимся в городе, и тут есть и бизнес, и общение, не- обходимые для нашего развития. У нас было пространство на Маршала Жукова (Москва), где была большая студия и маленькое про- изводство. Постепенно производство уве- личивалось и вытеснило студию. При этом за два года были сделаны наработки по ди- зайну. Сложилась такая ситуация, что мы на- чали производить все больше и больше про- давать людям не на заказ, а готовые вещи. У нас появилась потребность в экспозиции. Так и появился первый шоурум на Бауман- ской, маленький. Теперь появился большой шоурум, на Электрозаводе у нас простран- ства больше, сейчас это что-то между замком и помойкой. Для меня это замок. Здесь есть фрески, просто они не проявлены. Тут же разместилось довольно большое производ- ство, которое позволяет увеличивать объем продаж. 50 процентов, того, что мы произ-

водим, люди приходят и покупают. Так, по- степенно наращивая оборот, мы переедем в деревню, откроем мастерскую, будем де- лать вещи из местных материалов. И русская деревня начнет производить дизайн не хуже итальянского. – Сейчас в «Манеже» прошла выставка, по- священная советскому дизайну. К «Манежу» даже очереди выстраивались. Глядя на нее, в голову приходят мысли об отсутствии дизай- на в свое время, хотя вроде бы на Западе хотят все это привезти к себе, показать. То есть суще- ствует интерес к тому, что у нас происходило. Как вы считаете, будет ли востребован совре- менный русский дизайн? А. – Забавно, что вы так вопрос поста- вили. Недавно мы были в Италии – посе- щали фабрики с целью изучения, как там все у них устроено: как работает производ- ство, как устроена транспортировка, упа- ковка, логистика – все достаточно слож- но. У нас даже была мысль открыть произ- водство там. Сами итальянцы нам сказали, как это здорово, что у вас написано на мо- делях «сделано в России», для них это так же, как для нас «сделано в Италии». Люди на Западе действительно хотят видеть рус- ский дизайн, и к нам довольно большой интерес за рубежом. Это действительно интересный феномен, что для нас «сдела- но в России» не является показателем ка- чества, а иностранцы, приезжающие сюда,

ищут именно русское, для них ценно имен- но это. К. – В России ценят только когда на про- дуктах написано «сделано в России» – это та- кая модная сейчас фермерская и экотема- тика. Это востребовано. Вроде если сделано в России – это натуральный продукт. С точки зрения дизайна сознание внутреннего по- требителя «сделано в России» воспринимает как минус, но, с другой стороны, с этим очень интересно работать. Когда мы проводим ре- кламные акции, то пишем «сделано в России с любовью» и так мы постепенно формируем мнение, что именно российский дизайн – это круто. Это еще от Джеймса Бонда идет, и это работает. Хорошо, согласимся, что русское – это кру- то. Но может ли быть в дизайне что-то имен- но русское? Вот, на мой взгляд, у вас есть такие жженые вещи – это что-то такое языческое, как вы к этому пришли? А. – Это была случайность, как и многое в нашем творчестве: однажды у нас были бракованные кошки и кто-то просто решил их слегка подкоптить, сколы пожечь. Как-то так и получилось. Первой крупной обожженной вещью был шкаф. К нам пришел заказчик, и мы ему ста- ли предлагать разные варианты обработки поверхности. И как-то вечером мы сидели, и кто-то предложил: «А давайте его сожжем!». Сначала все растерялись – заказчик говорит:

В новом шоу-руме aRCHPOLe на Электрозаводе. Фото ©Мария Трошина

name

112 ТАТLIN news 6|72|114 2012