TATLIN NEWS #67

Страх остаться заложником одной картины есть, и постоянно себя подгоняешь, чтобы не остаться в прошлом. Для художника это жутко – остаться в прошлом. Иначе – зачем тогда жить?

ХУДОЖНИК И КОММЕРцИя Вообще определение «коммерческий художник» – понятие, пришедшее из Со- ветского Союза, такое странное – вот, мол, ребята, которые матрешками торгуют. Как это лучше объяснить? Есть крупный биз- нес, все равно какой, нефтяной, ботинки выпускающий, еще что-то. И есть бизнес локальный, шаурма, например, которую бесполезно охватывать какой-то моно- польной огромной компанией. Понятно, что шаурма везде она своя. И люди ее де- лать будут сами по себе, на местах, без всякой указки из центра. Но бизнесы ма- ленькие – они до определенного момента развиваются-развиваются, а потом боль- шие акулы смотрят на них и говорят: класс- но, из этого можно сделать сеть. В частно- сти, в такую ситуацию попал арт-бизнес, который ну был там всю дорогу мелочев- кой, и в 19-м веке тоже, когда он начинался с частной торговли картинами, маленьких магазинчиков. А теперь это стало цивили- зованно, повально превратилось в пред- приятие со своими доходами, вложениями, которое как всякое предприятие не зависит от работников, а зависит от хозяина, а хозя- ин тот, кто вложил деньги. С чем-то бороться – это у нас в крови. Русские не сдаются. И в Берлине тем более. Здесь Дмитрий Врубель тоже не намерен до- вольствоваться отведенными художникам резервациями и пытается пробивать через хваленую немецкую бюрократию свои неожи- данные и смелые проекты, предполагающие иную социально активную модель поведения творческого индивидуума. И в каком-то смысле он дошел до рейхстага. Стартовав когда-то от Берлинской стены, вошел в сте- ны Берлинского парламента. С докладом. ВыДеРЖкИ ИЗ ДОклАДА, СДелАннОгО Д. ВРуБелеМ 14 янВАРя 2012 гОДА нА кОнфеРенцИИ «ИнтегРАцИя И ВклюЧенИе: МИгРАцИя» нА СекцИИ «ВеДущАя культуРА»

в Веддинге, Марцане или нойе-кельне, я вижу вокруг себя людей, которых я никогда не встречу в много- численных берлинских галереях и музеях. когда я бываю на берлинских галерейных выставках или арт-ярмарках, я встречаю знакомых, которые никогда не были в Марцане и боятся ездить в гроп- пиусштадт. Чтобы преодолеть этот раскол, мы предлагаем воспользоваться положительным опытом прошлого, обратившись к берлинской традиции интеграции новых горожан и целых районов в берлинское общество через культуру. культура и искусство – это универсальный и эф- фективный инструмент интеграции, коммуни- кации и развития Берлина, как цемент, который может связать между собой не только отдельные районы города, но и различные национальные, территориальные и социальные группы. Приехав из Москвы, мы хотели предло- жить проект создания русского культурно- образовательного центра, основанный на феномене, известном как «современное искусство». но прожив в Берлине полтора года и ознакомив- шись на месте с культурной и социальной ситуа- цией, мы поняли, что этот центр должен иметь ярко выраженную социально-интеграционную направленность. При этом нам кажется очень важным, что инициатива его создания исходит от русских художников-мигрантов. В парламенте Дмитрий Врубель выступал по приглашению парламентской фракции партии «Пиратов». Он и сам похож внешне чем-то на пи- рата. Захватывает новые территории и умы нестандартными идеями. говорит, что выступле- ние деятеля искусства в берлинском парламенте, да еще иностранца – не норма, а исключение. Поразило его то, что депутаты-немцы выглядят совершенно не по-депутатски, никогда даже не по- думаешь, что они занимает высокую должность, в отличие от российских народных избранников, чей статус за версту виден. Из разговоров по скайпу «ПОчУВСТВУй СЕБя ТАДЖИКОМ» Для меня это было серьезное испыта- ние, потому что любое выступление русско- го по поводу немецких тем – это примерно как если бы в московской городской Думе начал выступать таджик, который полто- ра года живет в Москве и не говорит по- русски, и принимается рассказывать о про- блемах нашего-вашего города – это при-

Переехав в германию, мы первым делом предложили районным властям несколько своих культурно-интеграционных проектов для про- блемных районов, и прежде всего, для района Марцан. как вы знаете, Марцан был построен во времена гДР и своим видом напоминает, весьма напоминаетмосковские новостройки советского периода. В нем живет около 300 тысяч человек, из которых 50 тысяч русскоязычных. кстати, за- мечу, что за полтора года нашей жизни в Берлине мы встретили всего трех немцев-берлинцев, которые когда-либо посещали Марцан. В сентябре 2010 года мы отправились в бициркамтМарцана, предложив чиновникам несколько художественных проектов, в том числе на тему интеграции, реали- зация которых привлекла бы к бицирку интерес со стороны СМИ и внимание людей из других районов Берлина. В культурамте Марцана нам сказали, что все это очень интересно и они абсолютно согласны с нашей точкой зрения, но у них есть очень много разных других арт-проектов, поэтому нам надо подать заявку, встать в очередь и ждать решения. когда мы спросили, можем ли мы реа- лизовать свои проекты на территории района самостоятельно, за свой счет, нам ответили, что этого делать нельзя и что мы обязательно должны пройти все бюрократические процедуры. нам эти «согласования и разрешения» напомнили ситуацию в СССР. Мы подали заявку. Через два ме- сяца нам пришла бумага с отказом. Мы подумали, что, наверное, в Марцане был реализован более крутой, чем наш, проект. Однако позже, интере- суясь у знакомых, что они слышали о культурной жизни и художественных событиях, происходивших в Марцане в 2011 году, мы, как правило, не получали никакого ответа. Берлинская политика благоприятствования иммигрантам, особенно иностранным деятелям культуры и искусства, в реальности «синтези- рована» с чрезмерной бюрократической «обо- роной» от иностранцев. к тому же непонятно, как в ситуации противоречивой иммиграционной бюрократии надо действовать законопослушному человеку, у которого нет заслуг перед Берлином и немецкой культурой, а есть простое желание ис- ключительно за свой счет пожить и поработать в новой стране. Берлин сегодня опять расколот, по нему проходит невидимая стена: по одну сторону этой стены районы, где проводится активная культурная политика, по другую сторону – районы, в которых почти не звучаттакие слова, как «культура» и «искусство». когда я бываю

96 ТАТLIN news 1|67|104 2012

position