TATLIN NEWS #48

жет, забудут совсем, может, станут изучать в университетах. я ду- мать об этом не собираюсь. после смерти мне будет уже все равно. Этому меня виктюк научил. много лет назад, когда вышел «поло- нез огинского», я пожаловался ему: все ругают спектакль в пух и прах. «коля, – ответил роман григорьевич, – какая разница?! лишь бы нам нравилось!» – Авторский театр вы построили, почему не удалось создать автор- ский журнал? – когда я пришел главным редактором в журнал «урал», ти- раж у него был 267 экземпляров. сейчас – 3300. Что я ни делаю, подписка не растет. поскольку журнал финансируется из бюдже- та свердловской области и учредителем его является областное правительство, я не имею возможности делать все, что захочу. пе- чатать мы должны по преимуществу уральцев, а не москвичей. какие авторы есть, тех и печатаем. отвергаю курганцев, пермя- ков, ижевцев. подгребаю своих, пусть подрастают, набирают ма- стерство. – Лет пятнадцать назад вы набрали мастерскую драматургов. Не в Литинституте, а в местном театральном вузе. Затея казалась авантю- рой… – курс был заочный. сессия – двадцать один день. разве за это время можно чему-нибудь научить, передать опыт? я с ними зани- мался раз в неделю. на первый курс пришло пять человек, я взял всех. одним из них оказался богаев. нынче он – известный дра- матург, в пьесах его играли ульянов и табаков. да кто только не играл и в какой только стране мира не играли его пьесы… – Какими качествами нужно обладать, чтобы стать драматургом? – у человека должно быть что-то тут и тут! (указывает на лоб и на сердце). и любить театр. Этого довольно. я не читаю лекций по теории драмы. про завязку-развязку все написано в книжке у александра митты («кино между адом и раем» – с.а.). рекомен- дую ее студентом. Читаем и обсуждаем пьесы. я не пытаюсь сде- лать из них писателей. стараюсь поправить мировоззрение – объ- яснить: что хорошо, а что плохо. – Чужих пьес читаете много? – много. Этим надо интересоваться. нужно знать, что происхо- дит в современной драматургии. – А что происходит? Деградация или взлет? – не имею права говорить об этом. Это наш цех, и я не хочу раз-

давать оценки. пускай о положении дел в драматургии рассужда- ют критики. – Сколько времени уходит у вас на работу над пьесой? – сейчас я мало пишу – «перешел на тренерскую работу». не- сколько лет назад, перед тем как создать свой театр, я написал некоторое количество пьес. они оказались невостребованными. пик моей популярности, всплеск интереса к моей писанине при- шелся на середину девяностых. а потом волна схлынула. так тому и быть. Это ни хорошо, ни плохо. и я не стану ногти ломать, чтоб доказывать: я – «первый». теперь радость мне приносят удачи учеников. я теперь берусь только за то, что необходимо для теа- тра. десять или двенадцать сказок для детей написал. не от хо- рошей жизни. у меня частная труппа, нужно каждую копейку бе- речь. пишу пьесы сам, чтоб не платить авторские другому драма- тургу. Хотя этим летом сделал две – под заказ. первую – для ольги аросевой. называется она «всеобъемлюще». в разговоре с ней обмолвился, что хотел бы сделать сценическую версию повести гоголя «иван Федорович шпонька и его тетушка». аросева пере- дала это ширвиндту. он звонил мне почти каждый день, торопил. и я рад, что они толкали меня под руки – пьеса, кажется, получи- лась неплохая. в феврале буду ставить ее в театре сатиры. с аро- севой и ширвиндтом. стал мало писать, потому что выложился в пьесах для большого репертуарного театра, с масштабными ролями – «амиго», «тутан- хамон», «группа ликования», «птица Феникс». а они оказались невостребованными. в девяностые годы волчек поставила «мур- лин мурло», виктюк – «рогатку», арцыбашев – «сказку о мерт- вой царевне». об этих спектаклях до сих пор идет молва. не могу сказать, что сейчас меня ставят мало. «старая зайчиха», которую в «современнике» играют гафт и дорошина, идет еще в тридцати- сорока театрах. но спектаклей-событий нет. Это – уже не моя про- блема. подожду. – Что возникает первым – характер, коллизия, сюжетный каркас? – бывает по-разному. вот, к примеру, если говорить про по- следнюю пьесу, «всеобъемлюще». аросева меня теребит, а в го- лове ни одной идеи. еду на машине по какому-то двору (дорогу перекопали). на скамейке старушка с собачкой сидит. а на спинке скамейки написано странное слово: «всеобъемлюще». несколь- ко дней проезжал мимо, смотрел на большие синие буквы. а по- том остановился, меня осенило: вот как должна называться пьеса! приехал домой, сел и начал писать.

татLIN news 6|48|65 2008 147