Север в истории русского искусства

(1119), . „мастер с Лубянской улицы Коров Яковлевич* в 1196 г., наконец „мастер Милонит Кишкин* —тысяцкий и посадник Великого Новгорода и перворазрядный зодчий, которого вызывает Киев и пору­ чает ему строительство стен Киевского Выдубицкого монастыря. В конце X I I века Киев вызывает мастеров не из Византии, а уже из Новгорода. Так сказочно стремительно утверждается художественная самобыт­ ность Руси. Во второй половине X I V века Великий Новгород создает шедевры своего зодчества, памятники мировой ценности: Федор Стратилат на Торговой стороне (1360 г.), Спас Преображения на Торговой стороне (1374 г.) и Петр и Павел на Софийской стороне (1406 г ) . Но и все промежуточные памятники только ступени, ряд ступеней, ввысь поднимающаяся лестница к совершенному достижению своеволь­ ного, своеобразного художественного движения. Со стенописей церкви Спаса Нередицы в Новгороде (1198 г.) ико­ нопись Новгорода совершает по тем же путям и дорогам свое восхож­ дение, пока на рубеже 1500 года не создает действительно гениального мастера Дионисия, росписавшего Ферапонтов монастырь в 14 верстах от города Кириллова Новгородской губернии. Ферапонтовская роспись—гордость нашего искусства, изумительное творение, равное по своему величию и силе воздействия и изумитель­ ному мастерству лучшим произведениям Итальянского Возрождения, зна­ менитой Сикстинской капелле. Псков—это как бы историческая миниатюра Новгорода—делает ту же художественную работу —выявления своей самостоятельности. Псков особенно интересен, как пример характернейшей черты рус­ ской художественной культуры—во чтобы то ни стало сотворить, создать свое, самостоятельное и независимое, использовав все у других, что не повредит, не помешает проявиться, выступить своему лицу. Псков учится у Новгорода. Порою он в искусстве, как и в истории, кажется мини­ атюрой Новгорода. Но миниатюра тончайшее искусство, полное особен­ ностей, своих приемов, навыков, своих капризов и своеволий. Псков жадно берет и творит дивную, элегантную, истонченную, прелестную, буквально какую-то чеканную, миниатюрную художественную летопись каменной славы зодчества. Жадное и такое глубокое и понятное влечение в искусстве—худо ­ жественно ценно только то, что внове создано, а не повторено, так мудро выражено в старинной русской поговорке, как бы применявшейся к искусству в древности— „что юрод, то НОрОв и . Художественный норов России дал блистательную художественную культуру нам в старину. Но вот перед нами Владимиро-Суздальская Русь X I I — X I I веков. Короткий эпизод, переполненный глубочайшим вещим смыслом. Визан­ тия, запад и самобытность. Три составные части—в результате памят­ ники не похожие ни на один памятник мира, поражающие, изумляющие,