Русские художники XVIII века

ходима грация, изящество и веселость. Наряды надо разбрасывать и драпировать красиво и пышно. Вообще же необходимо, чтобы каждый был одет к своему чиносостоянию, ибо наряды только и могут показать в живописи социальное различие людей. Чем выше человек стоит в обществе, тем богаче, блестящей и пышней должен быть его наряд. Так учил Гроот. И Аргунов усваивал эту науку и постепенно приобретал ту ловкость подобострастия, без которой немыслимо было получить признание со стороны высшего дворянского общества. Сохранились некоторые аргуновские работы, ука зывающие на сильное гроотовское влияние. Это— образа в царскосельской придворной церкви. Хри стос и богородица здесь отличаются от тогдашних вельмож только платьем да условным жестом благо словляющей десницы; в остальном — это люди веселого и прожигающего жизнь елизаветинского общества. Надо, впрочем, оговориться, что, несмотря на ' быстрые успехи и вообще большую одаренность Аргунова, он никогда не мог достигнуть в живописи той легкости и непринужденности, которые были присущи его образованным иностранным товарищам по искусству. В середине пятидесятых годов он оставляет мастерскую Гроота. Он уже знаменитый мастер. Он имеет собственную мастерскую. Ему поручают обучить живописному делу трех учеников: Лосенко, Головачевского и Саблукова, прежде бывших пев чими в придворной капелле и „спавших с голоса" . По приказанию своего барина он исполняет множе ство портретов шереметевских родных и знакомых