Проблемы и памятники, связанные с В. И. Баженовым

логического оправдания, «причудливый вкус Восточно-Ин­ дийского зодчества, соединенный с Византийским» 9. Здесь прежде всего бросается в глаза общее живопис­ ное понимание архитектуры. Художника вовсе не интере­ сует выявление конструктивной сущности произведения. Напротив того, в погоне за декоративностью он способен даже внести моменты, затемняющие этот конструктивный смысл вещи. Свет и тень приобретают значение существен­ нейшего фактора, в значительной мере способствующего организации художественного впечатления. Интересно, что архитектурная поверхность воспринимается, как единый массив, нечто целое, несмотря на то, что фасад изобилует членениями; объясняется это отчасти тем, что последние имеют, так сказать, скульптурный характер. Горизонталь­ ные тяги, сдерживающие противонаправленное движение, в то же время выражены не столь ярко; так, напр., широ­ кий декоративный пояс антаблемента перебит и почти совсем закрыт оконными наличниками, которые, таким образом, связывают низ с верхом. Пояс с кокошниками, отчеркну­ тый карнизом, все же внутренне неразрывен со всем мас­ сивом и вытекает из него, как непосредственное продол­ жение. Если с точки зрения рассмотрения тех же факторов подойти к архитектуре XVI века, то здесь мы найдем совсем другое художественное решение. Возьмем, напр., Смолен­ ский собор Новодевичьего монастыря • (1550). В нем, как и в Успенском соборе (1475 -1479), простые расчленения с полной ясностью намечают отдельные части архитектур­ ного тела и последовательно отвечают всей тектонике со­ оружения. Общий смысл произведения построен не на пятне, как это мы видели в церкви на Берсеневке, а на архитек­ тонической схеме. Это легко проверить, попробовав сде­ лать транскрипцию того и другого памятника, хотя впро­ чем и без этого вся принципиальная разница данных при­ меров ясна. В такой же мере, как рассмотренное обстоятельство, различно понимание архитектурной материи и способов ее выражения. В примере XVI ст. материал подчинен архитек­ тоническому замыслу, ограничен строгими рамками схемы, которая из аморфной массы делает его художественно организованным. В Берсеневской же церкви приходится