Проблемы архитектуры. Том II. Книга 1

говорят на языке чрезвычайно туманном, изобилующем очень неточными, приблизительными определениями или же нарочито усложненными, «ге- лертерскими» оборотами. Но какие выводы следует сделать из этого обстоятельства? Один из положительных выводов заключается в том, что нужна большая работа над образностью языка, над его точностью и ясностью. Но докладчики говорили, собственно, о другом. Получалось впечатление, что, вообще го- воря, архитектура это такая особая область, которая должна изучаться только самими архитекторами; что историю архитектуры может писать только архитектор и что существуют какие-то непреодолимые границы, ко- торые не позволяют войти в изучение архитектуры тому, кто не является архитектором. Эта точка зрения мне представляется совершенно несостоятельной. Она отражает лишь стремление некоторых архитекторов остаться в рамках своих узких профессиональных интересов. Архитектура — огромная область человеческой культуры, и было бы весьма странно, если бы среди наук, изучающих области культурного творчества, не было науки о творчестве архитектурном. К сожалению, подлинно научный подход к истории архи- тектуры еще далеко не усвоен всеми теми, кто занимается этими пробле- мами. Уважаемый Н. Б. Бакланов говорил много правильного относительно недостатков искусствоведения. Но как только он перешел к известным положительным выводам, мы услышали ряд весьма наивных предложе- ний. Так, докладчик рекомендовал при изучении истории архитектуры отказаться от отбора наиболее совершенных произведений и образцов архитектурного наследства; проф. Бакланов заклеймил этот отбор, как отбор «аристократический», и призывал изучать не лучшие произведения прошлого, а всю массу того, что было построено. Здесь проф. Бакланов сделал существенную ошибку: во имя мнимой «демократизации» объектов исторического изучения он упразднил грани, отделяющие наиболее совер- шенные произведения искусства прошлого от рядовых произведений строи- тельного дела. Другая ошибка докладчика связана с применяемым им термином «соци- альный заказ». Думаю, что проф. Бакланов и без меня знает, что термин этот в том смысле, в каком употребляет его он сам, да и во многих других смыслах, давно скомпрометирован. Применяя этот мнимо марксистский термин, хотят противопоставить художника — классу, как клиент-заказчик противопоставлен художнику-исполнителю. По мнению сторонников теории «социального заказа», есть художник, который творит по «имманентным» законам творчества, и есть заказчик, который говорит художнику: сделайте мне то-то и то-то. Думаю, нет нужды доказывать сейчас наивность и не- правильность такого взгляда на взаимоотношения художника и класса, художника и общества. Далее, относительно самого объекта истории архитектуры в понимании проф. Бакланова. Основным критерием он выдвигает назначение здания. Критерий этот, безусловно, важный. Но здесь проф. Бакланов повторяет ошибки, которые только недавно начали преодолеваться нашей архитек- турной практикой. Что такое назначение или функция здания? По мнению некоторых — это сумма известных технологических и биологических факторов, т. е. тех-