Опыт исследования законов искусства. Живопись, скульптура, архитектура и орнаментика

108 — искусствѣ, хотя бы они п достигались съ нѣкоторымъ трудомъ. Самоувѣренность въ сильномъ художникѣ неизбѣжна, но вслѣд ­ ствіе тонкаго вкуса и контролирующаго разума неизбѣжно так ­ же и недовольство своимъ трудомъ, что и ведетъ къ измѣненію, исправленію и улучшенію написаннаго въ порывѣ одушевленія; а такой процессъ исключаетъ возможность мимолетныхъ импро ­ визацій. Несомнѣнно, что слѣдуетъ заботиться, чтобы трудъ былъ по возможности нс виденъ. Никто не усумпптся, что у Пушкина былъ истинный порывъ одушевленія, по какъ онъ ра ­ боталъ для отдѣлки своего кованнаго стиха, хотя у него такой трудъ и не замѣтенъ. Выше было выяснено, что прозрачность и цвѣтъ тѣла выра ­ жаются двумя постоянно перемѣшивающимися колерами; по ­ этому лицо, написанное сплошными массами, не можетъ имѣть прозрачности и своею плотностью болѣе будетъ похоже на ма ­ теріалъ, изъ котораго шьютъ сапоги, чѣмъ па кожу человѣче ­ скаго лица. Истинная виртуозность является результатомъ глу ­ бочайшаго п всесторонняго изученія, какъ рисунка, такъ и ко ­ лорита, а если у художника пѣтъ такихъ знаній и импровиза ­ торскихъ способностей, то скромное и вдумчивое пзучепіе модели скорѣе можетъ привести къ значительнымъ результатамъ, чѣмъ необдуманная виртуозность. Если бойкая живопись въ изображеніи топкихъ психическихъ явленій не всегда удобопрпмѣпима, то выглаженная и вылощен ­ ная техника рѣшительно никуда не годится, во-первыхъ, пото ­ му, что тѣло человѣка не форфоръ, оно имѣетъ поры, — слѣдова ­ тельно, несогласно и съ самою дѣйствительностью — изображать его совершенно гладкимъ, во-вторыхъ, техника должна бы была отвѣчать характеру дѣйствительной поверхности предмета, и это до извѣстной степени слѣдуетъ соблюдать; по есть обстоятель ­ ства, которыя нѣсколько измѣняютъ это положеніе.'Рѣзко, опре ­ дѣленно законченныхъ формъ въ живомъ лицѣ мы обыкновенно видѣть не можемъ, потому что живой человѣкъ постоянно дви ­ жется, и всякая опредѣленность лишитъ его этой жизненности, что не можетъ пе, производить тяжелаго впечатлѣнія; кромѣ того, между нашимъ глазомъ и позирующимъ всегда есть посто ­ янно движущійся воздухъ, который, въ свою очередь, какъ бы разбиваетъ и смягчаетъ рѣзкость и опредѣленность чертъ, по ­ этому и фонъ картины нельзя писать совершенно гладко. Лег ­ кое и свободное движеніе кисти въ этомъ случаѣ вызывается пе