Новый ЛЕФ. № 9. 1928

Большое внимание уделяет так же Горький вопросу языка. Он дает рабкорам и молодым писателям целый ряд практических ука­ заний о том как писать. Метод показа Горького рецензионный— он разбирает на глазах у публики работы писателей, которые, по его мнению, пишут не­ правильно, и на примере показывает, чего нужно избегать. В настоящее время Горький увлекается сдвигологией, утверждая, что если одно слово кончается на „мы“, а другое начинается на „ло“, то между ними получится мыло. Приведу сам текст горьковского утверждения: ...„Он писал стихи .ѵытроумно подбирая рифлш, ловко жон­ глируя пустыми словами“ — автор не слышит в своей фразе хихи­ канья, не замечает „мыло“ . (М. Горький. „О начинающих писате- телях“. „Известия“. 1928 г. № 216.) К счастию дело обстоит не так — оба слога, выделенные Горь­ ким курсивом, не ударные. В живой речи они редуцированы, ослаб­ лены. Мыло из них никогда не получится потому, что это не тот слог „мы“ и не тот слог „ло“ и вообще слово без ударения осу­ ществиться не может. Горький путает графику и фонетику. У него книжное предста­ вление о слове. Он буквенный писатель, а не словесный. Чтение самой небольшой книжки любого введения в языкознание, знаком­ ство с работой хотя бы Бодуэн де-Куртенэ, знать которую Горь­ кий обязан, избавили бы его от ошибок в рецензиях. Это не спор­ ный вопрос и не вопрос Лефа, я думаю, что наши указания под­ твердит Горькому не только любой лингвист, но и Бюро обслужи­ вания. Приведу цитату из введения в языкознание Д. Ушакова — учеб­ ного пособия для первого курса литвузов. „Язык и письмо — два явления совершенно различные. С точки зрения школьного преподавания, в котором, естественно, одной из главных целей является обучение правописанию, а знакомство с самим языком или совсем отсутствует, или занимает небольшое место, — может казаться иначе: может казаться, что язык, так ска­ зать, „писаный“ и язык „произносимый“ — одно и то же, что доста­ точно знать буквы, чтобы знать звук и т. д. Но это ошибочно. Письмо, каково бы оно ни было, не может никогда вполне точно передавать живые звуки, и не в этом его задача: чтобы быть удобным на практике, оно необходимо бывает условным, причем степень этой условности в разных правописаниях различна“. Между тем представьте результат горьковской рецензии. Раб­ кор — человек занятый,—будет сидеть над своей рукописью и вы­ травлять из нее то, что реально не существует. Вместо научного знания языка он получит ложный след к учобе и потеряет на этом следу и время и живое ощущение слова. Bor почему общие рецензии Горького и его стилистические указания общественно гораздо вредней, чем его неудачное высту­ пление против Николая Асеева.

4 4