Новый ЛЕФ. № 6. 1928

н о й к у л ь т у р ы , того любительского просвещения, п о в е р х н о с т ­ н о г о , н о п о р о й б л е с т я щ е г о , которое свойственно было вер­ хам поместной среды и благодаря которому она вырабатывала хотя и чисто формальное, бессодержательное, но не лишенное блеска свет­ ское общество, где обмен культурными ценностями приобрел характер оживленной игры в остроумие и просвещенность. Бал и болтовня часто изображаются у Толстого, у Лермонтова, но у них болтовня — это изящное causerie, а бал — это блестящая выставка галантного обращения и ловкости — того, что обозначается у французов „comme il faut“ . (В. Ф. Переверзев , , Творчество Г о г о л я ‘ , изд. „Основа", IS26 г., стр. 82 — 83.) Отсюда — естественный путь к высказываниям о красоте Кавказа, странно звучащим в научном марксистском труде. „Для понимания красоты Кавказа нужно было обладать высокой интеллигентностью и той усталостью от бессодержательной жизни, которыми были проникнуты лучшие представители крупнопоместной великосветской среды". (Там же, стр. 71.) 4. „Прюдери арист ократ ии “ Мелкопоместную среду проф. Переверзев рисует, как некую метафизи­ ческую категорию, как комплекс незыблемых социальных свойств, совер­ шенно не принимая во внимание динамики исторического процесса: б у р ­ жуазного перерождения дворянского класса. „Спорт? Охота? Но и спорт мог принять здесь лишь очень мизер­ ную форму, потому что для него нехватало материальных средств — ни обширных владений, ни людей, ни лошадей и собак*. (Там же. стр. 70.) ..Среда, которую он рисует и которой питается его творчество, — царство н е в е р о я т н о й л е н и и полного у м с т в е н н о г о у б о ­ ж е с т в а “. (Там же, стр. 70.) ,.В его портретах нет той игры физиономии, которая создается высокой интеллектуальностью и сложной гаммой душевных пережи­ ваний... Она — необходимое следствие той п р и м и т и в н о с т и , ко­ торая свойственна была мелкопоместной провинций. Слишком уж п р о с т ы и н е с л о ж н ы были живые люди, с которых писал свои портреты Гоголь. (Там же, стр. 90—91.) „Но мелкопоместная и чиновная среда дореформенной провинции не допускала появления могучих и красивых людей. Здесь прими­ тивность сочеталась с м и з е р н о с т ь ю и н и ч т о ж е с т в о м... В та­ ких условиях могли возникать фигуры видные и н е в и д н ы е , не- дурненькие и б е з о б р а з н ы е , но были невозможны образы страш­ ные и прекрасные, обаятельно злые и обаятельно добрые“ . (Там же, стр. 91.) „...до последней степени у п р о щ е н н ы е и н и ч т о ж н ы е физиономии мелкопоместной и чиновной среды крепостной норы“ . (Там же, стр. 94.) „...в социальной среде Гоголя любовь была не эмоцией, а просто аппетитом и в лучшем случае привычкой". „Любовь не принадлежит к высшим эмоциям, но и они в мелко­ поместной и чиновной среде крепостной поры выродились до такой степени, что утратили силу и характер эмоций, превратились в самую примитивную форму полового позыва“. „Конечно, самые примитивные эмоции, элементарные эмоции страха и гнева здесь не исключались. Но и эти эмоции должны были иметь очень б л е д н о е и н и ч т о ж н о е в ы р а ж е н и е . (Там же, стр. 99.) 3* 35