Новый ЛЕФ. № 12. 1928

Общественный анализ влюбленности, проделанный Львом Тол- стым в «Анне Карениной», дает четкую и правильную схему: Ле- вин сначала влюбился в колонный особняк графа Ростова, потом в мать, потом в старшую дочь, йогом в среднюю и только в заклю- чение (когда поле социального обогревания сузилось до точки) Левин влюбился нестерпимо в самую младшую из сестер Ростовых, в Кити. Фокус социальных лучей собрал к сравнительно ничтожной си- ле первоначального биологического источника пучок социальных линий, и так получилась «высота, глубина и охват» к л а с с и ч е - с к о й в л ю б л е н н о с т и (результат довершенной классово-быто- вой формы). Этот пункт должен быть введен в политграмоту наравне с пунк- том об относительном значении факторов производственных н а д географическими факторами. Приоритет производственных отноше- ний также марксистски бесспорен и ясен, как в вопросе о в л ю - б л е н н о с т и должен быть бесспорен приоритет социального под- бора над биологическим. Наши культурные ценности едва начинают конкретизироваться, и потому каждый малейший культурный вклад, успех, достижение есть ценнейший фундамент для социального подбора новых совет- ских пар. Культурные заявки, сделанные Сергеем Третьяковым в «Хочу ребенка», в сильнейшей степени могут способствовать тому, чтобы угасала тоска нашего молодого поколения по «золотому веку» дворянских влюбленностей, как о невозвратном и навеки утерянном секрете счастья и любви. Вопрос в новой культуре л в переводе половых процессов с биологических рельс («чубаровщина») на социальные это есть н е н а с л а ж д е н и е с т в о , а ц е л е у с т р е м л е н н о с т ь . Педантка Милда со свойственной ей прямолинейностью заяв- ляет: «Хочу ребенка». Милда — женщина-советский спец—имеет излишки заработка, воспитана вся вне семейных традиций — она смотрит на вещи с максимальной схематичностью и не видит ниче- го кроме цели, которая так или иначе перед нею возникла. В э т о м есть оттенок нашей культуры, но есть и та экзотика крайнего ра- ционализма и утопизма, что от прошлого, а не от будущего. Милда не идеал, но и не объект для издевательства и насмеш- ки. Это — носительница проблемы о новой социальной организации полового инстинкта. Состояние влюбленности для Милды заменено общим строительным, производственным напряжением мозга. В этой атмосфере целевого личного труда открывается Милдина индиви- дуальная возможность без влюбленности (обычной) взять мужчи- ну. Рефлексология учит об иррадиации возбуждении. Здесь мы имеем именно этот процесс — очень страшный со стороны, но субъ- ективно для Милды оправданный абсолютно точно и верно. Милда — абстрактный человек по гинажу, и ей противостоит в пьесе конкретная Липа.