Новый ЛЕФ. № 11. 1928

Эстетизм—это фата на фото. Нужно снять фату—паранджу с лица фотографического факта. Нужно бороться с фото-эстетами, протестующими против «известной механичности фотографических процессов» (Н. Петров, «Советское фото»), против снимков, где «многое излишне д е т а л и з и р о в а н о , сухо, нет тех мелких п о - г р е ш н о с т е й , которые замечаются в работе рук художника и которые помимо содержания п о д ч е р к и в а ю т е г о и н д и в и д у - а л ь н о с т ь » . (Е. Чеботаев, «Фотограф» № 1—2, 1928 г.) Эта не вымершая порода эстетических вредителей индивидуали- стов еще решается утверждать, что: «Интересы фотографа сходятся с интересами художника — дать кар- тину (художник Н. Трошин, «Советское фото»). Надо дать зернистое изо- бражение рисунка, приближающееся к художественной передаче. ...Наши картины должны стать на одну ступень с одноцветными копия- ми их (т. е. живописцев—Л. В.—Л.) картин, и к этому некоторые из ма- стеров фотографии уже подходят. В среде фотографов мы имеем своих Грезов, Карьеров, Генсборо и др.» (Чеботаев, «Фотограф» № 1—2, 1928 г.). «...0 размере будущих фото-картин. Нужно полагать, что они не смо- гут уже быть такими маленькими, какими выставляются (?) сейчас фото- графические изображения... может быть, головы в портрете придется делать даже больше натуральной величины, смотря по тому, где они будут висеть»... (статья «О фото-картине», стр. 396, № 9, 1928 г.). Касаясь подобных откровений доморощенных фото-Рембрандтов (амнистированных и неамнистированных), которые пытаются навя- зать какой-то свой «фотографический станковизм», мы исходим из диагноза, правильно поставленного тов. Арватовым, касательно ны- нешнего состояния станковизма вообще, т. е. его временной стаби- лизации: «Станковизм будет отсрочен на время, если он вообще может быть отсрочен: и с т о р и я не з н а е т ни о д н о г о с л у ч а я , к о г д а бы фор - мы х у д о ж е с т в е н н о г о п р о и з в о д с т в а п р о т и в о р е ч и л и бы ф о р м а м х у д о ж е с т в е н н о г о п о т р е б л е н и я » . (Б. Арватов «Совре- менный художественный рынок и картина», «Новый леф», № 2, 1928 г.) Станковая картина умирает. Доказано, что картина, как объект внеутилитарного любования, постепенно теряет потребителя. Кро- ме того, будучи рассчитанной на продолжительное существование и неповторимость в оригинале, она не может служить целям массо- вой агитации. Тем более немыслимо существование станковой фото- картины, так как фотография по самой своей сущности аналитична и фиксирует только отдельные моменты. В силу этого наибольшая полнота зрительных представлений достигается только при наиболь- шем количестве сделанных снимков на данную тему. (Кроме того, фотографический оригинал по свойству позитивных процессов мо- жет существовать размноженным, что уже уничтожает смысл еди- ноличного, чисто-станкового отношения к вещи.) Однако, по эстетической инерции, как и станковая картина жи- вописца, фото-картина в том значении, в каком ее хотят предста- вить, является незыблемой принадлежностью индивидуального част-