Новый ЛЕФ. № 11. 1928

редактору, который в борьбе за журнальную форму часто перехо- дил рамки литературно-бытовых канонов. Он понимал язык времени. Против своей воли журнальные враги возносили Сенковского, когда, подобно „Московскому наблюдателю", заявляли: „Господа журналисты. Советуем взойти на наши минареты и по- кричать... во всеуслышание публике: „Несть Аллаха, кроме Аллаха и Магомет пророк его! Несть издателя „Библиотеки для чтения" кроме А. Ф. Смирдина и несть редактора и директора ее кроме О. И. Сенковского и никто, кроме его!" Новое осознание функций и формы журнала заставило при- влечь Сенковского специфический журнальный жанр — жанр фелье- тона. Неправильно переносить, как это делают некоторые современ- ные исследователи, понятие, включенное в какой-нибудь термин в любой хронологический отрезок. Термины это — как окаменевшие эпитеты, по Веселовскому. Они не изменяются. Понятие же, заключенное в них, эволюционирует. Так изменяется семантика слов. „Подлый" в XVIII веке означало „простой" и не имело того ругательного оттенка, которое оно имеет теперь. Современный фельетон и фельетон 30-х годов — различные явления. Современный фельетон произошел в результате сокращения емкости жанра. Ранее (30-е годы XIX века) фельетон синкретизи- ровался с другими жанрами. Был роман-фельетон у Бальзака, у А. Дюма, у Евгения Сю. В „Библиотеке для чтения" рецензия облекалась в форму комедии-фельетона. Этот литературный симбиоз затем вырождается. Фельетон живет самостоятельно в „малой" (размерно) форме (в дореволюционных газетах под заглавием обычно стояло „маленький фельетон") . Сен- ковской же опирался на традиции французского фельетона. Глав- ным образом на Жюль-Жанена. Конструктивным моментом в фельетоне Сенковский избирал от- страняющую маску рассказчика. Использовал для этого несовпаде- ние быта „программной" темы фельетона и темы транспонирующей. Маска рассказчика создавала естественную мотивировку для литературного использования псевдонима. „Брамбеус" взят из лубочной „Сказки о Франциле Венециане" . Псевдоним связывался с определенным стилем. Получался литератур- ный персонаж. „Кузьма Прутков" — его родственник по прямой линии. Профессия ориенталиста заставляла Сенковского использовать восточную экзотику для фельетонных построений. Так был зачат Тютюнджю-Оглу — табачников сын. Офельетонивая „Литературную летопись" ,Сенковский транспо- нировал ее на композиционные приемы и стилистику „Тысячу и одной ночи". В качестве палача женщин здесь фигурировал ГІюблик- Султан-Багадур. Визирем был Брамбеус-Ага-Багадур, имевший двух дочерей — Критикзаду и Иронизаду.