Мир искусства. Том восьмой. №№ 9 –10. – 1902

всей своей игрой, интонац і ей, яіестами—онъ обличалъ абсоліотное непониманіе роли и былъ настолько комиченъ въ своей наивной безпомощности, что заставлялъ зрителей не сердиться, а смѣя т ься. Совсѣмъ не то г. ІОрьевъ. Онъ по и с т и нѣ выводнлъ изъ терпѣнья своей грубой, нехудо- жественноП и г рой, своимибезобразными всхли- пыван і ями, пришепетыван і ями и суетливыми вульгарными ягестами. Съ легкостью граммо- фона переливался несчастный артистъ отъ самыхъ верхнихъ пронзительныхъ до самыхъ ни з к и хъ „бархатныхъ" нотъ обширнаго діапа- эона своего голоса. Онъ не хотѣлъ понять, что воплощая нѣкоторымъ образомъ предвоз- вѣс т ни ка христ і анскаго мі ровоззрѣн і я—онъ долженъ былъ произнести свой пресловутый монологъ противъ лсенщипъ со всей авторі і- тетной простотой, со в сѣмъ благородствомъ у бѣжденна го въ своей правотѣ проповѣдник а. Весь такъ сказать і ератическ і й, жречес к ій характеръ роли былъ имъ утерянъ. Г. ІОрь- евъ граці озно вибрировалъ, стоналъ, втя гивая въ себя воздухъ, и какъ- то особенно грассеи- ровалъ на согласныхъ. Внутрення го благо- родства—душевной ясности въ его і ісполне- н і и но бы.по и слѣда. „Рабы ко м нѣ дотронуться пе смѣі отъ" вопилъ г. ІОрьевъ подобно провинц і альному исполнителю Чацісаго. Вго брезгливость по отношенію к ъ рабамъ казалась смѣшной. У зрителей наоборотъ яв.лялось именно жела- ніе, чтобы рабы к а къ можно с корѣе убрали со сцены кривляюща г ося Париса. Положимъ, разсчетъ г-иа Юрьева оказал- ся вѣрнымъ. Онъ единственный имѣлъ у с пѣ хъ у п у бли ки и удостоился похвалъ петербург- с кихъ рецензентовъ. Шувалова ник то не слушалъ, в еѣ надъ нимъ смѣялись, и та- к имъ образомъ онъ, к а къ я у же сказалъ, несмотря на свою плохую и г ру — былъ до- вольно безвреденъ, і"-нъ-ж е Юрьевъ исказилъ свою роль, сорвалъ х ло п ки п у бли ки п т ѣмъ нанесъ непоправимый ущербъ всей з а тѣѣ^ опошливъ и обезцвѣтивъ главнаго героя тра- гед і и. Онъ былъ не только вреднѣе и х уже Шувалова, но даже, пожалу й, хуя^е г - жи Дю-

жи к о в ой. Послѣдняя являлась покрайней м ѣ- рѣ извѣс тнымъ звеномъ между ч уждымъ и далекимъ міромъ античной трагедіи и близ- к ой и любезной намъ атмосферой староіі зна- комой—Александринки. Юрьевъ-же привнесъ въ свою и г ру какой- то прив к у съ французской бульварной мелодрамы, абсоліотно ч уждой рус- скому драматическому театру. Нужно замѣтить, что к а къ костіомъ, такъ и г римъ его были въ высшей степени неудачны. Не знаю, ч ья въ этомъ вина—актера или х удожни к а. Ипполи- та надо было изобразить или чѣмъ - то въ родѣ служителя Грааля — недаромъ г-нъ Мережковск ій сравнивалъ Ипполита съ П у ш- к и н с к имъ „ Бѣд нымъ Рыцаремъ " ,— словомъ, придать его в нѣшн о с ти мис тичес к ій харак- теръ античнаго рыцаря или сдѣлать изъ него простого юношу -охотника—такого-же, к а къ его товарищи. ІОрьевъ-же являлся въ бѣлень- к ой р убашеч кѣ, съ бѣло к у рымя к у д р яш- ками. Лиц о было густо намазано лилово-ро- зовыми румянами, а но ги были обтянуты б ѣ - ло с нѣжнымъ трико. Словомъ, яи дать, ни взять Парисъ изъ Веі іе-Нёіёпс. Обращаясь к ъ дру г имъ исполнителямъ, я долженъ прежде всего отмѣтить г -жу Ла ч и- нову. Она съ большимъ тактомъ и умѣн і емъ декламировала вели к олѣпныя строфы хора и пр і ятно выдѣлялась иа фонѣ дру г ихъ участ- ницъ, которыя тоскливо, съ плохой ди к ц і ей вык ри к и в али свои парт і и, причемъ одна изъ хористокъ упорно произносила „ свмщенныя Ѳивы", „п?.*щеры г лубо к і я ". На хоръ было, повидимому, обращено осо- бое вниман і е. Надъ нимъ много поработали и дости гли большихъ результатовъ. Но т ѣмъ досаднѣе, что и тутъ дѣло не обошлось безъ к р у п ныхъ недочетовъ. Если что придаетъ всему представлені іо тотъ і ератпчес к ій харак- теръ, 0 которомъ говорилъ въ своѳмъ вс т у- і і лен і иМережк ов с к і й , т о к онеч но это хоръ. Ояъ поетъ г имны передъ к у р ящим ся ясертвенни- комъ. Онъ освѣщаетъ мис тичес кимъ свѣтомъ все то, что, какъ - бы въ в и дѣ н і и, происходитъ на с ц е нѣ. Въ немъ заключена вся мудрость трагед і и. Въ дѣйствіи онъ не участвуетъ. Его р ѣ чи носятъ лири чѳс к ій характеръ. Все это, конѳчно, отлично понимали