Мир искусства. Том шестой. №№ 7–12. – 1901

мноюкакъест ь крестъ , а на нем ъ Рас - лятый . Ту т ъ я и угіал ъ с ъ ружьем ъ въ безчувствіи" . „Во-первыхъ,—заключает ъ Достоев - скііі,—мн Ъ именн о удивительно , удиви - тельн о всего болЪе—само е начал о дЬла , то-есть , возможност ь таког о спор а и со - стязані я в ъ русскоі і деревнЪ : „Кт о ког о дерзостнЬ е сдЬлаетъ? " Ужасно на мно - гое намекающіі і фактъ , а дл я віен я по - чти совсЬм ъ даж е и неожиданныіі" . В ъ самом ъ дЪлЪ, с ъ обычноі і точк и зрЬні я Достоевскаго : „русскіі і народ ъ весь в ъ Православі и и в ъ идеЪ его , болЬ е в ъ немъ и у нег о ничег о нЪтъ , да и н е надо , потом у чт о Православі е все" ,— съ этоі і точк и зрЬні я подобныі і фактъ — „совсЬм ъ пеожиданъ " и даж е почт и не - объяснимъ ; а межд у тЪмъ , по мнЪні ю самаг о Достоевскаго , факт ъ этот ъ в ъ высшеі і степен и значителенъ : в ъ этом ъ факт Ь ест ь нЪчто , говорит ъ Достоев - скііі, „изображающе е нам ъ весь русскіі і народ ъ въ ег о и,Ъломъ".—„Зт о прежд е всего—забвень е всякоі і мЪрк и во всемъ , потребност ь отрицані я в ъ человЪкЪ , иногд а самом ъ неотрицающем ъ и бла - гоговЪющемъ , отрицані я всего, самоі і главноі і святын и сердц а своего, самаг о полнаг о идеал а своего, всеіі народноі і святын и во всеіі е я полнотЪ , перед ъ котороі і сеіічас ъ лиш ь благоговЬлъ , и котора я вдруг ъ какъ-будт о стал а ему невыносимым ъ какимъ-т о бременемъ. — Иногд а тут ъ прост о нЪт ъ удержу.—Тут ъ иноі і русскіі і человЪк ъ готов ъ порват ь все, отречьс я от ъ всего: от ъ семьи , обы - чая , Бога.—Стоит ъ тольк о попаст ь ему въ зтот ъ вихрь—круговорот ъ судоролс - наг о и моментальнаг о самоотрицані я и саморазрушенія , так ъ своі іственныхърус - скоіѵіу народном у характеру" . В ъ част - номъ , тольк о чт о разсказанном ъ слу - чаЪ, чт б собственн о происходил о въ ду - шЪ „искусителя" , того , кт о придумал ъ

и сдЪлал ъ вызовъ ? „Может ъ быть,—го - ворит ъ Достоевскііі,—даві ю улсе , с ъ дЬтства , эт а мечт а заползл а в ъ душ у его, потрясл а ее ужасомъ , а вмЪст Ъ съ тЪмъ и мучительным ъ наслажденіемъ . Что придумал ъ он ъ вс е давн о уже , и ружье , и огородъ , и держал ъ тольк о въ страшноі і таіінЪ,—в ъ этом ъ почт и пЪт ъ сомнЪнія . Придумалъ , разумЪется , не для того , чтоб ы исполнить , да и не но - смЪлъ-бы , может ъ быть , один ъ никогда . Прост о нравилос ь ему это видЪніе , про - ницал о ег о душ у изрЪдка , манил о его , а он ъ робк о подавалс я и отступалъ , холодЪ я от ъ ужаса . Один ъ момент ъ тако й неслыханноі і дерзости , а тамъ — хоть вс е пропадаіі ! И ужъ , конечно , онъ вЪровалъ , чт о з а это ему вЬчна я гибель ; но—былъ-ж е я натаком ъ верху! " И в ъ саму ю минут у исполненія , когд а он ъ уже цЬлилс я из ъ ружьяв ъ Причастье , на днЪ душ и у обоихъ,— у жертв ы такъ - же , как ъ у искусителя , ,,должн о был о быт ь непремЪнно,—заключает ъ Достоев - скііі, — нЪкоторо е адско е наслаждені е собственно ю гибелью , захватъгвающая дыханіе лотребностъ нагнутъся надЪ лроластъюп заглянуть вЪ нее, потрясаю - щ,ее восхищені е перед ъ собственно ю дерзостью" . Эт о пушкинское :

Ешь упоеніе въ бою И бездиы мрачной на краю. Всѳ, все , что гибель ю грозптъ , Для сердц а смертнаг о таит ъ Неизъясним ы наслаждѳнья .

Да , конечно , это—родное , русское , слишком ъ русское , может ъ быть , нико - му в ъ такоі і мЬрЪ,как ъ намъ , русскимъ , непонятное . Впрочемъ , в ъ большеі і или меньшеі і мЪрЬ , и у других ъ народовъ , в ъ исто - ріи всЪх ъ культуръ , всЬхъ религіі і это было . „ЧеловЪк ъ любит ъ созидат ь и

87