Мир искусства. Том пятый. №№ 1–6. – 1901

Бъ мір ъ безсилія , недоумѣнія , безнадеягности . Хотя вес ь иервы й акт ъ написан ъ ещ е въ от- носительн о „мажорномъ " тонѣ, но вы съ пер - ваго же впечатлѣні я знаете , что ничег о тут ъ не „вьтгоритъ" . Эти люди , чуткіе , искренні е и чистые , совершенн о лишен ы способност п вла - дѣть яіизнью , и тонут ъ в ъ неіі , какъ мух и в ъ бішкѣ съ икрой . В ъ како й форм ѣ застают ъ опп яіизнь , в ъ тако й и захватываст ъ она их ъ п влечет ъ далѣе, неодолим о и безпощадно , впдоизмѣпяяс ь от ъ всяко й причины , ІфОМѢ тольк о их ъ Боли . „В ъ Москву ! в ъ Москву!" — раздаютс я голоса , вначалѣ еще увѣрепны е и радостные , всѣхъ трех ъ сестеръ . Эт а „Москва " имѣетъ , какъ сираведлив о замѣчалі і в ъ кри - тикѣ, нѣскольк о символическо е значеніе . Чег о именн о ояшдают ъ от ъ пе я сестр ы — нельз я сказат ь в ъ точности . Их ъ братъ , готовящійс я къ учено й карьерѣ, будет ъ там ъ профессо - ромъ ; „он ъ вс е равн о пе станет ъ жит ь здѣсь" —въ какомъ-т о глухом ъ ировинціальном ъ городѣ . С ъ этог о ояшдані я профессорско й каѳѳдры, какъ нѣкотораг о „ключа " ко всѣмъ загадкам ъ сфинкса , начииаетс я та „сері я не - доразумѣній" , котора я проходит ъ через ъ всю пьес у п в ъ котору ю обыкновенн о вііадают ъ чеховскі е герои . Вс ѣ они лодут ъ в ъ ясизн и какого-нибуд ь „бог а нз ъ машины"—„нроис - шѳствія", „событія" , „случая" , которы е долж - ны сам и собо й полоясит ь им ъ галушкі і въ ротъ . „Вот ъ переѣдем ъ в ъ Москву ! Вот ъ брат ъ получит ъ каѳедру! " Одн о из ъ главных ъ дѣй - ствуіощих ъ лиц ъ пьесы , полковник ъ Вершіі - пинъ , ироновѣдует ъ с ъ усердіем ъ и настоЁ - чивость ю Стародум а близкіі і земно й раіі : „Через ъ 200—300 лѣтъ яшзн ь на земл ѣ бу- детъ певообразим о ирекрасноіі , изумительной . Человѣку нуясн а така я жизнь , и есл и ея нѣтъ пока , то онъ должѳн ъ предчувствоват ь ее , ждать , мечтать , готовитьс я къ неіі , онъ дол - лгенъ дл я этог о видѣть и знат ь больше , чѣмъ видѣли и знал и ег о дѣдъ и отецъ" . Полков - ник ъ видит ъ в ъ сестрах ъ какъ бы піонерок ъ будущаг о рая , потом у чт о он ѣ знают ъ тр и языка, а одн а и четвертыіі , итальянскій , — вообщѳ ,,мног о лишняго" , и непохож и ни на примитивных ъ аборигенов ъ глухаг о город а ни, вѣроятно , на своег о отца , которыіі , суд я

по карикатурном у „фамильноы у портрету" , висящем у вс ю пьес у на стѣнахъ , был ъ от- чаяннѣйшіі і ,,бурбонъ" . Я знаю , что въ литератур ѣ наіідутс я охот - ник и иодхватить , искренно-ли , фальшиво-ли , эти увѣщанія . В ъ иьес ѣ всюд у разсыпан ы ,,утилитарныя " ловушки . Младша я изъ сесте^зъ , Ирина , в ъ первом ъ актѣ горяч о проиовѣдует ъ трудъ , какъ цѣльяіизни : „Человѣкъ долясен ъ трудиться , работат ь въ нотѣ лица , кто-б ы онъ ни былъ , и в ъ этом ъ одном ъ закліочаетс я смысл ъ и цѣль его жизни , ег о счастье , его вос - торги . Как ъ хорош о быт ь рабочпмъ , которы й встаѳтъ чут ь свѣтъ" и т. д. Барон ъ Тузеибахъ , въ пе е вліобленныі і (конечно , безнадеяшо) , подхватываетъ : „Тоск а но трудѣ! о, Бояг е мой , какъ она мн ѣ понятна ! Я не работал ъ нираз у въ яіизни! " и т. д. Барои ъ достигает ъ тако й рѣшимости , что даж е мѣняет ъ воонну ю слуяі- бу на штатскую , какъ болѣ е „трудовуіо" , но из ъ этог о не получаѳтс я пичег о хорошаго . Сама Ирина , къ третьем у акт у замученна я трудомъ , проклинает ъ вс е иа свѣтѣ. Икра затягивает ъ мух ъ съ тяі'учеі і посте - пенностью . Будущі й профессор ъ позорн о же - нитс я на нровинціальноі і „вертушкѣ" , кото - рая знаѳтъ тольк о русскі й языкъ , изрѣдк а щеголя я смѣхотворным ъ французскимъ , и но - спт ъ (в ъ первом ъ актѣ) вульгарно е розово е плать е съ зеленым ъ поясом ъ (е е самоотвер - женно-хорош о играет ъ г-ж а Лилина) . Въ по - слѣднем ъ актѣ Наташ а уяг с сам а учит ъ ка - кія носит ь илать я сѳстеръ , ягизн ь которых ъ она перевернул а по своему . Мужа , вмѣсто профессорства , он а дѣлает ъ членом ъ уиравы , съ прѳдсѣдателем ъ котороі і заводит ъ откро - вепну ю иитриягку . Толстыі і и плаксивыі і Андреі і (прекрасныі і исполнитель—г . Лужскііі ) сперв а ііронизирует ъ над ъ самим ъ собой , но- томъ стонстъ , хнычетъ , но иодписываетъ-так и несносны я бумаги , съ которым и пристает ъ къ нем у старыі і глухо й управскіі і сторояіъ , Фѳра- поіітъ . Этот ъ самоувѣреннѣ е и счастливѣе . Онъ тверд о знаетъ , что на то и бумаги , чтоб ы их ъ иодписывать . Ег о единственно е сомпѣпіе : правда-ли , что в ъ Петербург ѣ был ъ мороз ъ въ 200"? Но и Андре й утѣшается : „Настояще е такъ противно , з а то когд а я дума ю о буду -

97