Мастера искусства об искусстве. Том III

знательно, в момент творчества. В это время на моіі глаз влияло чувство, и я видел природу сквозь его призму. Если бы я захотел изменить то, что вижу, и „сделать кра- сивее", то ничего бы не вышло. — Я допускаю,—продолжал он после минутного молчания,— что художник видит природу иначе, чем простые смертные, по- тому что его возбужденное чувство под внешним покровом вос- принимает и внутреннюю правду. Ло в конце концов единственный принцип в искусстве— точное воспроизведение, копия с того, что видишь, lie в упрек будет сказано учителям эстетики: всякий другой метод пагубен, l ier рецепта для украшения природы. ІІадо только уметь „видеть". Конечно, человек посредственный, как бы он тщате.тьпо ни копировал, никогда не даст художественного произведения, потому что он смотрит, а не видит. С какой бы точностью он ни передавал малейшую деталь, результат всегда будет жал- кий, лишенный всякого характера. Поприще художника не под силу посредственности, самые полезные советы не вдохнут в нее таланта. Художник, напротив того, „видит", т. с. его глаз, вдохно- вляемый тонким чутьем, проникает в тайники природы. Художнику остается только довериться своему глазу. В искусстве прекрасно только х а р а к т е р н о е . Х а р а к т е р '—э т о глубокая правда любого явления природы, все равно, прекрасно оно или безобразно; правда двуликая: внутренняя правда, выраженная внешней; это душа, чувство, идея, переданные чертами лица, движениями и действиями чело- века, тонами неба, линиями горизонта. А для истинного художника все характерно в природе: не- подкупная искренность его наблюдения проникает скрытый смысл всего сущего. То, что в природе считается безобразным, часто более ха- рактерно, чем так называемое прекрасное: в судорожном по- дергивании болезненной физиономии, в глубоких морщинах по- рочного лика, во всяком вы рождении и всякой неправильности внутренняя правда прорывается гораздо легче, чем в правиль- ных и здоровых чертах. И так как мощно выраженный х а р а к т е р и есть пре- красное в искусстве, то часто наиболее безобразное в жизни—