Мастера искусства об искусстве. Том III

дящее свое место в больших музеях Европы. Дерен может пи- сать картину каким угодно способом, я могу писать безразлично любой сюжет—он остается Дереном, я—Вламинком. Но сколько художников восприняло определенный стиль, вошло в пови- новение H не может ни изменить своей манеры, ни развиваться. Дмерсон 9 сказал: „Произведение человека—плод его характера". В живописи, как и в жизни, я беру на себя всю ответственность За мои действия, за мои произведения. Если я делаю плохие полотна, это не вина Руссо, это, конечно, моя вина, и у меня пет смягчающих обстоятельств. Ничто не заставляет меня за- ниматься живописью. Но делая свою живопись, я беру ответ- ственность на себя и не возлагаю ее ни на какую-либо эстетику, ни на торговца. Современные художники мыслят слишком часто, как архи- текторы 1 0 . Звонок но телефону, и вот доставляется портландский цемент, рурский уголь и четвертое измерение из Польши. Но все же не получишь маленького домика, рожденного почвой, на которую этот домик походит и с которой он постепенно составляет одно целое. Вместо того, чтобы оставить негров в их естественном по- рядке, ими пользовались, как некоторые пользуются Делакруа или Энгром. Негры могут служить нам как пример, но не как эстетическая концепция. Я был обладателем первых негритян- ских скульптур, которые украсили мастерскую художника. Я до сих нор еще ставлю себе вопрос: „Почему негры были рождены для моего любопытства в ту же самую нору, как и мое увлечение Еезанном?" От сезаннизма пришли к кубизму, который негри- тянская пластика обогатила одним плоским оправданием. Теперь ни Сезанн, ни кубизм уже больше не удовлетворяют. Нужен новый взнос, новое удобрение, иностранные ценности, которые истощатся в свою очередь. H тот день, когда сред- ства к фортуне отсутствуют, руки оказываются пустыми. Чело- век остается один перед лицом произведения, которое он должен создать. Вот с этого-то и нужно всегда начинать. Если бы у меня был сын, я хотел бы, чтобы он бегал в лесу, чтобы он видел, опустошая гнезда птиц, что такое жизнь, что такое смерть, чтобы он жил лишь для того и через то, что существует, а не на основе видимостсй, выбранных и классифи- цированных учебниками. У меня никогда не являлось бы пре- тензии научить его видеть жизнь,—ведь это значило бы вы- давить ему глаза.