Мастера искусства об искусстве. Том I

начала наивное, но в конечном счете верное представление о воз- можности более совершенного общества и человека. «Более всего глаза жадны до красоты и гармонии,—говорит J1. Б . Аль- берти,—в искании их они особенно упорны и настойчивы. Не знаю, отчего они более влекутся к тому, чего нет, нежели одоб- ряют то, что есть, ибо они всегда ищут, чего бы еще прибавить для великолепия и блеска. Иногда они даже не могут объяснить, что их оскорбляет, кроме того только, что они не в силах до конца утолить безмерную жажду лицезрения красоты». «Святое честолюбие должно охватить наш ум,—восклицает Пико делла Мирандола, — чтобы, недовольные посредственностью, мы стремились к высшему, упорно, всеми силами стремясь достичь его». Идеализирующие тенденции сказались и на тематике ис- кусства ренессанса, на резком преобладании в нем героически- античных и библейских тем. «Кроме религиозных предметов ветхого и нового завета, жизни мучеников и святых, она (италь- янская живопись.— Л. II.) заимствует многие свои сюжеты у греческой мифологии, редко, впрочем, у событий националь- ной истории или, исключая портреты, у действительной жизни; редко также, и разве позже, у пейзажей натуры» (Гегель). Л. Б . Альб ѳ рти находит, что «истинно великим произведением художника был бы колосс. . . однако больше славы его таланту, конечно, приносит историческая картина». Противопоставленный человеку и земному характер биб- лейской темы в искусстве высокого Возрождения теряет рели- гиозный характер. Дюрер, как благочестивый немец, в отличие от явно языческого итальянского ренессанса, еще предпочи- тает христианскую библейскую тематику античной, но как он рассуждает! «Как древние лучшие пропорции человеческой фигуры отдали своему идолу Аполлону, так хотим мы те же меры употребить для господа нашего Христа, прекраснейшего во всем мире. И как сотворили они Венеру прекраснейшей женщиной во всем мире, хотим мы в силу того же прекрасную фигуру целомудренно представить в непорочном образе богоматери девы Марии. Из Геркулеса хотим мы сделать Самсона...» и т. д. Дюрер сам не замечает неблагочестивого и языческого харак- тера своих «хотений». Кто изображен в микеланджелевском «Давиде» — Давид или Аполлон? У Донателло и Вероккно он еще — согласно библейской истории — уменьшенного роста, у Микеланджело