Лекции по эстетике. Книга вторая

80 РАЗВИТИЕ ИДЕАЛА В ОСОБЕННЫЕ ФОРМЫ ПРЕКРАСНОГО В ИСКУССТВЕ одностороннему, неистинному пониманию христианской рели гии. С большим искусством Гёте придал всей поэме ужасаю щий тон, главным образом тем, что остается неизвестным, идет ли речь о действительно живой девушке или об умершей, о живой или о призраке; при этом в употреблении размера с исключительным мастерством переплетаются шаловливость с торжественностью, что еще более усиливает жуткость произ ведения. . (с) Но прежде чем попытаться познать во всей ее глубине ту но вую форму искусства, антагонизм которой по отношению к старой форме не входит в эволюцию искусства (на ее существенных мо ментах нам еще предстоит остановиться), мы должны сначала уяс нить себе в его ближайшей форме переход, еще принадлежа щий самому старому искусству. 1 Принцип этого перехода заклю чается в том, что дух, индивидуальность которого до сих пор со зерцалась как находящаяся в согласии с истинными субстан циями природы и человеческого существования и который знал и находил себя в этом согласии в отношении к своей собственной жизни, собственному хотению и действованию, — теперь начи нает уходить обратно в бесконечность внутренней жизни. Однако, вместо истинной бесконечности, он приобретает лишь формаль ное и само, являющееся еще конечным, возвращение в себя. Если мы бросим более пристальный взгляд па конкретные состояния, соответствующие указанному принципу, то мы убе димся, как это уже было показано, что греческие боги имели своим содержанием субстанции действительной человеческой жизни и поведения. Помимо воззрения ла богов, мы находим еще как нечто существующее высшее назначение, всеобщий интерес и цели, осуществляемые в жизни. Точно так же как для гречес кого духовного образа искусства существенным было то, что он выступал также и как внешний и действительный, так и абсолют ное духовное назначение человека проявилось как реальная дей ствительность; с ее субстанцией и всеобщностью индивидуум требовал созвучия. Этой высшей целью были в Греции государ ственная жизнь, государственная гражданственность, проникаю щие нравственность и живой патриотизм. Не было помимо этого интереса более высокого, более истинного. Но государственная жизнь как мирское и внешнее явление, так же как и вообще со стояние мирской действительности, отходят в прошлое. Нетруд но показать, что государство,, где господствует такого рода сво бода, государство, так непосредственно тождественно со всеми гражданами, которые как таковые уже держат в своих руках высшую публичную деятельность, может быть лишь малым и сла бым и частично должно разрушаться само по себе, частично же будет раздавлено извне, входе мировой истории. — Ибо при такой непосредственной сомкнутости индивидуума со всеобщностью государственной жизни, с одной стороны, субъективное своеоб-