Лекции по эстетике. Книга вторая

КЛАССИЧЕСКАЯ ФОРМА ИСКУССТВА 55 (а) Самое общее и вместе с тем самое завершенное представле ние об их природе дает нам их концентрированная индивидуаль ность, поскольку последняя собрана из многообразия аксессуа ров, отдельных поступков и происшествий в один фокус, в свое простое единство с собою. (аа) В этих богах нас прежде всего влечет та духовная суб станциальная индивидуальность, которая, будучи возвращена в себя из пестрой видимости частных нужд и беспокойного пре следования множества целей, присущего всем конечным суще ствам, уверенно покоится на своей собственной всеобщности, как на некоей вечной основе. Лишь благодаря этому боги представляются нам непреходящими силами; нерушимая их власть делается явной не в частном, взятом в переплетении с дру гим и внешним, а в их собственной неизменности и проч ности. (^) Но и наоборот, эти боги не представляют собою голой абстракции, духовных всеобщностей и вследствие этого так на зываемых всеобщих идеалов. Поскольку боги являются инди видуумами, они выступают как идеал, который в самом себе обладает существованием и потому определенностью, т. е. имеет в качестве духа характер. Без характера не выступает никакая индивидуальность. В этбм отношении мы должны сказать, что и в основании духовных богов, как уже было замечено выше, также лежит некая определенная сила природы, с которой сли вается некая нравственная субстанция и которая указывает каждому богу ограниченный круг, представляющий собою аре ну деятельности, более или менее еьгу принадлежащей. Мно гообразные стороны и черты, привходящие благодаря этой особенности, будучи сведены к простому единству с собою, составляют характер этих богов. (уу) Однако в истинном идеале определенность эта столь же мало должна сузиться в резком ограничении до односторон ности характера, а должна выступать равномерно и как возвра щенная обратно ко всеобщности божественного. Таким образом, каждый бог, нося в себе определенность как божественную и, стало быть, всеобщую индивидуальность, есть частью опреде ленный характер, частью же он все во всем и реет где-то как раз посередине между голой всеобщностью и столь же абстрактной особенностью. Это сообщает подлинному идеалу классического искусства бесконечную уверенность и спокойствие, беспечальное блаженство и ничем не стесненную свободу. (jl) Прибавим к этому, что в качестве красоты классического искусства сам в себе определенный божественный характер не только духовен, но он — столь же выступающая внешне в ее телесности, зримая как глазу, так и духу пластическая форма. (аа) Так как эта красота имеет своим содержанием не только природное и животное в их духовном олицетворении, но и само