Лекции по эстетике. Книга вторая

46 РАЗВИТИЕ ИДЕАЛА В ОСОБЕННЫЕ ФОРМЫ ПРЕКРАСНОГО В ИСКУССТВЕ

вых богах остается природная основа. Будучи соответственна духовной индивидуальности классического идеала, она находит в них свой отзвук и пользуется продолжительным поклоне нием. (а) Это обстоятельство часто вводило в искушение'рассмат ривать греческих богов по их человеческому облику и форме как чистые аллегории такого рода стихий природы. Они не таковы. Так, например, довольно часто приходится слышать оГелиосе, как о боге солнца, о Диане, как о богине луны, или о Нептуне, как о боге моря. Но мы не должны применять но отношению к греческим представлениям такого отделения друг от друга природной стихии, как содержания, и образованного по челове ческому подобию олицетворения, как формы, равно как и внешне го соединения этих двух моментов в качестве простого господства бога над предметами природы, как мы привыкли представлять себе это господство по Ветхому завету. Ибо ни в одном месте мы не находим у греков выражения 6 &е6; той трлои, ту Осйайзу и т. д., а между тем, если бы в их воззрении имело место такое отношение, то они, несомненно, употребляли бы также и это выражение. Гелиос есть солнце как бог. $) Но вместе с тем мы должны при этом твердо помнить, что греки не видели божества уже в природном как таковом. Напротив, у них было определенное представление, что природ ное не божественно; это отчасти подразумевается невысказанно в том, что представляют собою их боги, отчасти же и определенно подчеркнуто греками. Плутарх, например, в своем произведении «Об Изиде и Озирисе» говорит также о различных способах объяс нения мифов и богов. Изида и Озирис принадлежат к кругу еги петских воззрений и в большей мере, чем соответствующие грече ские боги, имели своей основой стихии природы, так как они лишь выражают страстное стремление выйти из области природного, подняться на ступень духовности, означают борьбу за этот выход; позднее они пользовались в Риме великим поклонением и являлись предметами одной из главных мистерий. Одпако, полагает Плутарх, было бы недостойно объяснять их как солнце, землю или воду. Все то, что в солнце, землей т. д. безмерно и беспорядочно, что имеется в недостаточном количестве или в чрезмерном изобилии, это одно должно быть приписано стихиям природы, лишь благое и упорядоченное есть дело Изиды, а ум — 1оуо<; — дело Озириса. Поэтому нам указывают в качестве субстан циального этих богов не природное как таковое, а духовное, всеобщее, ).6уос, ум, закономерное. Вследствие этого понимания духовной природы богов греки действительно проводили различие между более определенными природными стихиями и новыми богами. Мы, правда, привыкли ставить рядом, например, Гелиоса и Селену с Аполлоном и Диа ной; однако у Гомера мы встречаем их как отличных друг от дру ­