Лекции по эстетике. Книга вторая

СКУЛЬПТУРА

327

заблуждалась и совершала величайшие ошибки, остается боль ше всего верной собственному принципу пластики там, где она опять примыкает теснее к грекам, разрабатывая античные сюжеты в духе самих древних или же изготовляя скульптуры героев и царей, придавая им портретное сходство и стремясь прибли зиться к античности. Это особенно часто происходит теперь. Но и в области религиозных сюжетов скульптура сумела создать превосходные вещи. Я хочу здесь упомянуть только о Микель- Анджело. Величайшее восхищение вызывает его мертвый Хрис тос, слепок которого находится в королевском собрании Скульптура Марии в женской церкви в Брюгге — превосходное произведение, но некоторые считают его неподлинным. Но больше всего меня привлекает надгробный памятник графа Нассауского в Бреде. Граф со своей супругой, в человеческий рост, из белого алебастра, возлежат на черной мраморной плите. По углам па мятника стоят Регул, Ганнибал, Цезарь и римский воин в со гнутой позе; они несут на себе черную плиту, похожую на ниж нюю. В высшей степени интересно видеть характерную фигуру Цезаря, изображенную Микель-Анджело. Что касается рели гиозных сюжетов, то тут необходимы дух, мощь фантазии, сила, основательность, смелость и искусность подобного мастера для того, чтобы в таком творческом своеобразии суметь связать пластический принцип древних с тем видом воодушевления, кото рый свойственен романтическому искусству. Ибо, как уже было сказано, все направление христианского чувства, там, где ярче всего религиозное воззрение и представление, устремлено не на классическую форму идеальности, составляющую ближайшее и высшее определение скульптуры. — Начиная с этого пункта, мы можем следить за переходом скуль птуры в другой принцип художественного постижения и изоб ражения, который нуждается для своей реализации также и в другом чувственном материале. В классической скульптуре объективная, субстанциальная индивидуальность, именно чело веческая, составляла центр; эта скульптура столь высоко ценила человеческий облик как таковой, что удерживала его абстрактно как чистую красоту формы, применяя для изображения божествен ного. Но вследствие этого и человек, как он изображается со сто роны содержания и формы, является неполным, настоящим и конкретным человеком; антропоморфизм искусства в древней скульптуре не завершен. Ибо то, чего ему нехватает, так это как человечности в ее объективной всеобщности, отождествленной одновременно с принципом абсолютной личности, так и того, что обыкновенно называют человеческим, т. е. момента субъектив ной единичности, человеческой слабости, особенности, случайно сти, произвола, непосредственной естественности, страсти и т. д. Это тот момент, который должен войти в указанную всеобщность, чтобы вся индивидуальность, субъект, во всем своем объеме