Лекции по эстетике. Книга вторая

28»

СИСТЕМА ОТДЕЛЬНЫХ ИСКУССТВ

Но если глаза выдвинуты вперед, то это сразу говорит о том, что глазное яблоко то выталкивается наружу, то снова оттяги вается назад; в особенности когда человек пялит глаза, то это доказывает, что он вышел из себя, либо смотрит вперед без вся кой мысли, либо совершенно так же бездуховно погружен в созер цание какого-нибудь чувственного предмета. У древних в их скульптурных изображениях, достигших идеального совершен ства, глаза даже сидят глубже, чем это имеет место в природе (Винкельман, гл . I, § 21). Винкельман выдвигает тут то соображе ние, что в больших статуях, поставленных дальше от взора зри теля, глаз (так как глазное яблоко, помимо того, представляло по большей части гладкую поверхность) без этого глубокого по ложения был бы лишен смысла и казался бы мертвым, если бы игра света и тени, возрастающая именно благодаря приподня тости глазной кости, не сделала бы глаз более действенным. Однако это глубокое положение глаз имеет еще и другое значе ние. А именно, если лоб благодаря этому выдается в большей мере, чем в природе, то мыслящая часть лица получает преобла дание и духовное выражение выступает резче, более же усиленная тень в глазных впадинах со своей стороны сама дает почувство вать глубокую и сосредоточенную внутреннюю жизнь, слепоту к внешнему и привлечение внимания к тому, что существенно в данной индивидуальности, глубина которой разлита на всем облике. На монетах лучших времен глаза также лежат глубоко, а глазные кости выдаются вперед. Напротив, брови выражены не широкой дугой маленьких волосков, а лишь намечены по средством резкой остроты глазных костей, которые, не прерывая формы лба, как это делают брови своим цветом и относительной приподнятостью, тянутся вокруг глаз эллиптической дугой. Высокий и вследствие этого более самостоятельный изгиб бровей никогда не считался красивым. Об ушах Винкельман говорит — и это в-третьих (гл. I, § 29), — что древние прилагали величайшие старания к их разработке, так что, например, в резных камнях недостаточно тщательная выделка уха является несомненным признаком неподлинности данного художествеиного произведения. В особенности порт ретные статуи часто передают своеобразно индивидуальную фор му ушей. Поэтому по форме ушей можно часто догадаться, что за лицо тут изображено, если последнее знакомо; например, имея перед собой ухо с необычно большим отверстием, можно умозаключить, что здесь изображен Марк Аврелий. Больше того, даже бесформенность ушей передавалась древними. Как па свое образный вид ушей в идеальных головах, например в некоторых головах статуй Геркулеса, Винкельман указывает па плоские и вздутые у хрящевых краев уши. Это характерная черта борцов и панкра тиастов; ведь Геркулес (гл. I, § 34) в играх, устроенных в Элиде в честь Пелопса, получил награду в качестве панкратиаста.