Лекции по эстетике. Книга вторая

РОМАНТИЧЕСКАЯ ФОРМА ИСКУССТВА 167 деленной художественной формой, находятся отныне всякая фор ма, равно как и всякий материал. (у) Но если мы, наконец, поставим вопрос: каковы те содержа ние и форма, которые могут рассматриваться согласно общей точке ■ зрения как характерные для этой ступени, то окажется следую щее. Всеобщие формы искусства были связаны преимущественно с абсолютной истиной, которой достигает искусство; источник своей диференциации они обретали в определенном понимании того, что считало сознание абсолютным и что внутри самого себя носило принцип способа своего оформления. В этом отноше нии мы видели, что в символическом искусстве природные значения выступают в качестве содержания, а вещи природы и олицетво рения в виде человека — в качестве формы изображения. В клас сическом искусстве мы имели духовную индивидуальность, но как телесное, не ушедшее внутрь себя наличие, над которым стоя ла абстрактная необходимость судьбы. В романтическом же ис кусстве такой формой оказалась духовность с субъективность^, ей самой имманентной; для внутренней жизни последней внешний облик оставался случайным. В этой последней форме искусства, так же как и в предшествующих, предметом искусства было бо жественное само по себе. Но это божественное должно было объек тивироваться, определиться и тем самым перейти но своему почину к мирскому содержанию субъективности. Сначала бесконечная стихия личности заключалась в чести, любви,' верности, затем в особенной индивидуальности, в определенном характере, смы кающемся с особенным содержанием человеческого существо вания. Наконец, это срастание с такой специфической ограничен ностью содержания было снова устранено юмором, который су мел расшатать и разложить всякую определенность и в силу этого вывел искусство за его собственные пределы. Однако в этом выходе искусства за свои границы оно представляет собою также и возвращение человека внутрь себя самого, снисхождение в свое собственное чувство, благодаря чему искусство отбрасывает от себя всякое прочное ограничение определенным кругом содер жания и постижения и делает своим новым святым Человека (Hu manus), глубины и высоты человеческой души как таковой, общечеловеческое в его радостях и страданиях, в его стремлениях, деяниях и судьбах. Тем самым художник получает свое содер жание в самом себе; он действительно является человеческим ду хом, самого себя определяющим, рассматривающим, придумы вающим и выражающим бесконечность своих чувств и ситуаций; ему уже больше ничто не чуждо из того, что может получить жизнь в сердце человека. Это — предметное содержание (G-e- halt), которое само по себе пе определено художественно, а пре доставляет произвольному вымыслу дать определенность содер жанию (Inhalt) и оформлению; тут^однако, никакой интерес