Лекции по эстетике. Книга вторая

РАЗВИТИЕ ИДЕАЛА В ОСОБЕННЫЕ ФОРМЫ ПРЕКРАСНОГО В ИСКУССТВЕ

152.

персонажи могут избрать своим содержанием нечто всецело слу чайное, имеющее опору только в энергии их характера; при обусловленных внешними обстоятельствами коллизиях им удает ся или пе удается его осуществить. Точно так же обстоит дело и с рыцарством, которое в идеале чести, любви и верности носит в себе более высокое оправдание, сходное с истинно нравствен ным. С одной сторопы, благодаря единичному сцеплению об стоятельств, на которые опо воздействует, рыцарство прямо по лучает характер некоторой случайности, поскольку вместо все общего подвига его задачей становится лишь осуществление частных целей; его делам недостает в себе и для себя существую щих связей. С другой же стороны, именно благодаря этому так же и в отношении к субъективному духу индивидуумов возникает произвол или самообман касательно намерений, планов и пред приятий. При последовательном проведении весь этот авантю ризм как их поступков и течения событий, так и их результатов оказывается миром происшествий и судеб, разлагающимся внут ри себя и вследствие этого комическим. Это внутреннее разложение рыцарства достигло своего осо знания и получило свое наиболее адекватное изображение преи мущественно у Ариосто и Сервантеса, а отмеченные индивидуаль ные характеры с их особенностями — у Шекспира. (а) У Ариосто особенно забавны бесконечная запутанность судеб и целей, сказочное сплетение фантастических обстоятельств и шутовских ситуаций, которыми играет влюбленная в при ключения фантазия поэта с легкостью, доходящей до легкомыс лия. Здесь разыгрываются неподдельно дурацкие, безумные ве щи, к которым герои якобы относятся вполне серьезно. В особенности любовь с высот божественной любви, воспетой Данте, или фантастической нежности у Петрарки низводится до уровня чувственных, неприличных историй и смешных кол лизий, а героизм и храбрость до такой степени взвинчены, что вызывают уже не доверчивое восхищение, а лишь улыбку по поводу сказочности подвигов. Но относясь равнодушно к тому, как возникают изображаемые им ситуации, каким образом они влекут за собой удивительные переплетения и конфликты, как ' эти конфликты завязываются, обрываются, опять сплетаются, разрубаются и, наконец, изумительно разрешаются, комически трактуя, кроме того, рыцарские подвиги, Ариосто все же умеет выделить и поднять на высоту все то благородное и великое, что в рыцарстве имеется, — мужество, любовь, честь и храбрость не в меньшей мере, чем другие страсти — плутовство, хитрость, присутствие духа и многое другое. (°) Если Ариосто больше воюет против сказочности рыцарских приключений, то Сервантес, напротив, обратил внимание на их романтический элемент. В своем «Дон-Кихоте» он изображает бла городный характер человека, у которого рыцарство превращается