Лекции по эстетике. Книга вторая

РАЗВИТИЕ ИДЕАЛА В ОСОБЕННЫЕ ФОРМЫ ПРЕКРАСНОГО В ИСКУССТВЕ

124

Т аким образом, он может совершать самые скверные поступки и все же оставаться человеком чести. Он ставит себе также и про извольные цели, наделяет себя определенными чертами; благо даря этому как в своих, так и в чужих глазах он создает себе обязанности там, где по существу никакой обязанности и необхо димости нет. В таком случае не сама суть дела создает затрудне ния и осложнения, а субъективное представление, так как для этого человека становится делом чести отстоять раз принятый им образ мысли и поведения. Так, например, донна Диана счи тает противным ее чести признаться в какой бы то ни было сте пени в испытываемом ею чувстве любви, потому что опа однажды признала себя не поддающейся этому чувству. Поэтому содер жание чести в общем предоставлено случайности, так как оно значимо только благодаря субъекту, а не по имманентной ему самому сущности. Мы видим поэтому, что в романтических изоб ражениях, с одной стороны, в качестве закона чести выставляет ся то, что само по себе оправдано, причем индивидуум с созна нием правоты вместе с тем связывает бесконечное самосознание своей личности. Утверждение, что честь чего-то требует или за прещает, служит тогда выражением того, что субъективность вкладывает себя целиком в содержание данного требования или запрета, так что его нарушение нельзя игнорировать, исправить или заместить путем какой-либо сделки; субъект ничего другого теперь не может принимать во внимание. Но и, наоборот, честь может стать чем-то совершенно формальным и бессодержатель ным, поскольку она не содержит ничего другого, кроме моего от влеченного Я, для себя бесконечного, или же опа даже берет в ка честве обязательства совсем дурное содержание. В этом случае честь, в особенности в драматических представлениях, всецело носит холодный и мертвый характер, так как ее цели выражают собою не некоторое существенное содержание, а только абстракт ную субъективность. Но только субстанциальное внутри себя содержание обладает необходимостью и допускает сообразно последней развертывания и осознания себя по своим многообраз ным связям как чего-то необходимого. Этот недостаток более глу бокого содержания особенно отчетливо обнаруживается тогда, когда хитроумие рефлексии вовлекает в состав чести само по себе случайное и незначительное, находящееся в соприкоснове нии с субъектом. Материал тут всегда под рукой, ибо хитроумие анализирует с большой тонкостью, свойственной дару разли чения; тут могут быть отысканы и сделаны предметом чести многие аспекты, сами по себе совершенно безразличные. Глав ным образом испанские драматурги тщательно разработали в своих поэтических произведениях казуистику рефлексии в во просах чести и вложили ее в уста своих резонирующих героев. Так, например, можно подвергнуть обследованию верность супруги до самых мельчайших подробностей; уже одно только