Лекции по эстетике. Книга вторая

РАЗВИТИЕ ИДЕАЛА В ОСОБЕННЫЕ ФОРМЫ ПРЕКРАСНОГО В ИСКУССТВЕ

106

внутренняя святость, глубина сокровенной жизни, бесконечность скорби как вечный момент духа, терпение и божественный покой. Дальнейший круг, обрамляющий этот образ, составляют от части друзья и отчасти враги. Друзья также не идеалы, но по своему понятию частные индивидуумы, обыкновенные люди, которых дуновение духа ведет ко Христу. Враги же, обращаю щиеся против бога, осуждающие его, осмеивающие, мучающие, пригвождающие его к кресту, представляются внутренно злыми. Представление о внутренней их испорченности и враждебности к богу ведет к тому, что с внешней стороны они изображаются противными, грубыми, варварскими, свирепыми и безобразными. Во всех этих отношениях здесь по сравнению с классической кра сотой некрасивое выступает как необходимый момент. (у) Процесс смерти должен, однако, рассматриваться в боже ственной природе только как промежуточный переход, через кото рый осуществляется примирение духа с собой и утвердительно смыкаются те аспекты божественного и человеческого, безусловно всеобщего и являющейся субъективности, об опосредствовании которых здесь идет речь. Это утверждение, которое вообще есть основа и первоначальное, должно поэтому проявляться также та ким положительным образом. В качестве ситуаций в истории Христа, представляющих к этому удобный повод, можно указать, главным образом, воскресение и вознесение, кроме того, те пли иные моменты, в которых Христос выступает как учитель. Но здесь возникает главное затруднение, в особенности для искус ства изобразительного. Ибо тут отчасти должно быть изображено духовное как таковое в его внутренней жизни, отчасти же дол жен быть показан абсолютный дух, который в своей бесконечно сти и всеобщности утвердительно приводится в единство с субъек тивностью и поднят выше непосредственного существования, и, однако, еще в телесном и внешнем надо сделать наглядным и ощу тимым все выражение его бесконечности и сокровенности. 2. Религиозная любовь Дух в себе и для себя не является как дух непосредственно предметом искусства. Его высшее действительное примирение в себе может быть только примирением и удовлетворением в сфере духа как таковой. Последняя в своем чисто идеализированном эле менте пе поддается художественному выражению, поскольку абсолютная истина стоит выше видимости прекрасного, которая не в состоянии отрешиться от почвы чувственного и являющегося. Но если дух в своем утвердительном примирении посредством искусства должен получить духовное существование, в котором он не только познается как чистая мысль, как идеализовашіое, а его могут чувствовать и созерцать, то нам остается только ин тимная область духа, душа, чувство как единственная форма,