Лекции по эстетике. Книга третья

382

ЭСТЕТИКА

выступают каждый в себе самом как нечто целостное, так что они сами по себе находятся во власти того, против кого они борются, и поэтому оскорбляют то, что они должны были бы чтить согласно их собственному существованию. Так, например, Антигона живет под верховной властью Креонта; сама она — дочь царя и невеста Гемона, так что она должна повиноваться приказам государя. Но и Креонт, являющийся со своей стороны отцом и супругом, должен был бы чтить узы крови и не приказывать того, что противоречит этой семейной любви. Поэтому обоим им самим имманентно то, против чего они взаимно восстают, и их захватывает и разламы вает то, что входит в круг их собственного бытия. Антигону сра жает смерть до радости бракосочетания, но и Креонт оказывается наказанным в отношении к своему сыну и своей жене, кончаю щим жизнь самоубийством, один — в связи со смертью Анти гоны, другая — в связи со смертью Гемона. Я знаю более или менее всю драматическую поэзию — как античную, так и совре менную, ее следует знать, и она вполне доступна, — самой прекрасной вещью с этой точки зрения мне представляется «Антигона», как превосходнейшее, наиболее удовлетворяющее произведение. Но для того, чтобы сгладились обе односторонности, чтобы им обоим была воздана одинаковая честь, не всегда нужна гибель заинтересованных лиц. Например, как известно, «Эвмениды» Эсхила не кончаются смертью Ореста или гибелью Эвменид, этих мстительниц за материнскую кровь и благочестие, в противопо ложность Аполлону, желающему сохранить в силе достоинство и честь главы семьи и царя и подговорившему Ореста убить Кли темнестру; с Ореста наказание снимается, и обоим богам воздается . честь. Вместе с тем по этому решительному концу мы ясно видим, что для греков значили их боги, когда они их себе наглядно пред ставляли в их преисполненном борьбой своеобразии. Перед под линными Афинами они кажутся лишь моментами, связанными полной гармонической нравственностью. Голоса ареопага разде лились поровну; Афина,, богиня, представленная в образе живых Афин, согласно их субстанции, присоединяет белый камешек, дающий свободу Оресту, Эвменидам же, равно и Аполлону она обещает алтари и почести. . В противоположность этому объективному примирению, ео- вторых, уравновешивание может быть субъективного характера, причем действующая индивидуальность в конце концов сама поступается своей односторонностью. В связи с отказом от своего субстанциального пафоса она могла бы представиться лишенной характерности, что стоит в противоречии с доброкачественностью пластических фигур. Поэтому индивид может поступиться собою лишь по отношению к более высокой власти, подчиняясь совету и приказу властелина, так что для себя индивид коснеет в своем пафосе, его непреклонная воля оказывается сломленной божест-