Лекции по эстетике. Книга третья

поэзия

347 Итак, в общем можно утверждать, что драматическое произве дение тем более преходяще, чем больше его содержание составляют совершенно специфические характеры и страсти, как они обус ловлены лишь определенными национальными веяниями эпохи, вместо того, чтобы культивировать субстанциально человеческие интересы. Р) Такого рода общечеловеческие цели и действия, во-вторых, должны быть поэтически индивидуализированы в живой действи тельности. В самом деле, драматическое произведение обращается не только к живому чувству, которое, разумеется, также должно иметься у публики, но оно в самом себе должно быть налицо как живая действительность ситуаций, состояний, характеров и действий. аа) Что в этом отношении касается местных условий, нравов, привычек и других внешних сторон в пределах действия, которое воспроизводит перед взором, то об этом я подробнее говорил в другом месте («Эстетика», ч. I, стр. 339 — 360) 1 . Драматическая индивидуализация либо должна до такой степени оказаться поэ тической, живой и преисполненной интереса, что мы закрываем глаза на чуждый элемент и благодаря самой этой живости чувст вуем себя увлеченными интересом, с ней связанным, или же она может стремиться к тому, чтобы иметь значение лишь в качестве внешней формы, которая оказывается превзойденной заключенным в ней духовным и всеобщим элементом. рр) Большее значение по сравнению с этой внешней стороной представляет живость характеров — характеры не должны сво диться лишь к персонифицированным интересам, как это, на пример, слишком часто оказывается у наших современных поэтов- драматургов. Такие абстракции определенных страстей и целей прямо-таки не производят никакого впечатления; равно ни в какой мере не удовлетворяет лишь поверхностная индивидуали зация, причем в таком случае распадается содержание и форма подобно аллегорическим фигурам. Этот ущерб не может быть возмещен глубокими чувствами и мыслями, значительными взгля дами и словами. Наоборот, драматический персонаж в себе самом должен быть насквозь живым, должен быть завершенной целост ностью, его взгляды и характер должны совпадать с его намере ниями и действиями. При этом центр тяжести лежит здесь не просто в широте отдельных характерных черт, а в яркой инди видуальности, сводящей все к единству, каковым она сама яв ляется, и реализующей эту индивидуальность в речах и деятель ности, как единый самовладеющий источник, откуда возникает каждое самостоятельное слово, каждая отдельная черта во взгля дах, действие и способ поведения. Простая совокупность отдельных, хотя и нанизанных в качестве чего-то целого свойств и деятель ­

1 См. Гегель, Сочинения, т. ХП, стр. 270 — 287.