Лекции по эстетике. Книга третья

поэзия 315 находим и в 29 псалме: «Принесите господу вы, преисполненные силы, принесите господу славу и честь. Принесите господу славу имени его: поклонитесь господу в святой красе его. Глас господен на водах, бог славы возгремел, господь на водах многих. Глас господен в крепости, глас господен в великолепии. Глас господа сокрушает кедры, и сокрушает господь кедры ливанские, и пе стует их, как тельца ливанского и сирийского, как молодого еди норога. Глас господа высекает пламя огня*. Глас господа сотря сает пустыню» и т. д. Такой подъем и лирическая высота заключают вне-себя-бытие и поэтому в меньшей степени оказываются самоуглублением в кон кретное содержание так, чтобы фантазия в спокойном удовлетво рении не ставила препятствий, скорее же фантазия лишь взвин чивается до неопределенного энтузиазма, стремящегося то, что невыразимо для сознания, довести до чувства и созерцания. При такой неопределенности субъективный внутренний элемент не может представить свой недосягаемый предмет в успокоенной красоте и наслаждаться его выражением в художественном про изведении; вместо спокойного образа фантазия сопоставляет охватываемые ею внешние явления в менее упорядоченном, отры вочном виде, и, так как внутри она не добивается никакого твер дого членения особых представлений, она и во внешней сфере поль зуется лишь более произвольным, выбиваемым ритмом. В таком случае пророки, противостоящие общине, прибли жаются скорее к паренетической лирике главным образом в основ ном тоне скорби и жалоб на положение своего народа, в этом чув стве отчуждения и отступничества, в возвышенном рвении своего умонастроения и политического гнева. В позднейшую подражательную эпоху такой искусственный пыл вместо чрезмерного жара легко становится холодным и абстрактным. Так, например, многие гимны и построенные по типу псалмов поэмы Клопштока не отличаются ни глубиной мыс лей, ни спокойным развитием какой-нибудь религиозной темы, а преимущественно в них выражаются порывы этого взлета к бес конечному, которое в соответствии с современным просвещенным ’ взглядом сводится к простой неизмеримости и непонятному могу ществу, силе и величию божества в противоположность в связи с этим совершенно понятному бессилию и изнемогающей конечной природе поэта. р) Вторую форму составляют те жанры лирической поэзии, которые обозначаются общим названием оды в современном смысле слова. Здесь в отличие от предшествующей ступени, тотчас вы ступает на первый план, как главный момент, сама по себе выде ленная субъективность поэта — она также действует в двояком отношении. аа) А именно, с одной стороны, поэт и в пределах этой новой формы и способа выражения избирает, как до сих пор, внутри