Лекции по эстетике. Книга третья

поэзия

279 аа) Что бы там ни говорили, каждая из этих поэм по себе настолько завершена, составляет настолько определенное, на столько извечное целое, что с моей точки зрения правильная по хвала и воздается взглядом, по которому обе поэмы просто так распевались и продолжались отдельными рапсодами: произведе ния эти по всему стилю своего изображения безусловно нацио нальны и предметны, даже в своих отдельных частях настолько завершены, что каждая часть по себе может представиться, как нечто целое. На Востоке субстанциальное и всеобщее ядро созер цания символически или дидактически еще поглощает индиви дуальность характеров и их целей и событий и тем самым предо ставляет членению и единству целого более неопределенную и рыхлую форму, тут же впервые мы обнаруживаем мир этих поэм парящим между общими жизненными основами семейной, госу дарственной и религиозной морали и индивидуальными особенно стями характеров; это находится в прекрасном равновесии между духом и природой, целесообразным действием и внешним ходом событий, национальной основой предприятий и отдельными це лями и действиями; если даже индивидуальные герои, по-види мому, занимают первое место в своем свободном, живом движе нии, то все же оно опять-таки так умеряется определенностью целей и серьезностью судеб, что все изображение и для нас должно представлять собою нечто высшее, чем мы можем наслаждаться и что мы можем любить в круге эпоса. В самом деле, даже боги, которые сопротивляются этим непосредственно человеческим, храбрым, справедливым, честным героям или им содействуют, должны быть нами приняты по их значению и должны быть удо влетворены по форме их проявления благодаря полной наивности искусства, вновь улыбающегося столь же радостно на свои соб ственные образы богов. рр) Однако последующие циклические . поэты все больше и больше отклоняются от этого подлинно эпического изображения, поскольку они, с одной стороны, больше разлагают полноту национального миросозерцания на его специальные сферы и направления; с другой стороны, — вместо индивидуального дей ствия и завершенности индивидуального действия больше придер живаются лишь законченности происшествий с начала до конца события или единства лица и противопоставляют эпическую поэзию по себе исторической тенденции писаний логографов. П) Наконец, позднейшая эпическая поэзия после эпохи Александра отчасти обращается к более узкому буколическому кругу, отчасти она доставляет лишь более ученые и искусствен ные, а не действительно поэтические эпохи, доставляет также ди дактические поэмы, в большей степени лишенные, как и вся эта сфера, непосредственной, непредвзятой свежести и одушевления. р) Эта характерная черта, которой завершается греческий эпос, во-вторых , является господствующей с самого начала у рам-