Лекции по эстетике. Книга третья

ЭСТЕТИКА

266

остаться на башне, не оставлять мальчика сиротой, а ее, жену — вдовой. В том же духе отвечает ей Гектор:

Всё и меня то, супруга, не меньше тревожит; но страшный Стыд мне пред каждым троянцем и длинноодежной троянкой, Если, как робкий, останусь я здесь, удаляясь от боя. Сердце мне то запретит; научился быть я бесстрашным, Храбро всегда, меж троянами первыми, биться на битвах, Доброй славы отцу и себе самому добывая! Твердо я ведаю сам, убеждаясь и мыслью и сердцем, Будет некогда день, и погибнет священная Троя, С нею погибнет Приам и народ копьеносца Приама. Но не столько меня сокрушает грядущее горе Трои, Приама родителя, матери дряхлой, Гекубы, Горе тех братьев возлюбленных, юношей многих и храбрых, Кои полягут во прах под руками врагов разъяренных, Сколько твое, о супруга! тебя меднолатный ахеец, Слезы лиющую, в плен повлечет и похитит свободу! И, невольница, в Аргосе будешь ты ткать чужеземке, Воду носить от ключей Мессеиса или Гипперея, С ропотом горьким в душе; но заставит жестокая нужда! Льющую слезы тебя кто-нибудь там увидит и скажет: Гектора это жена, превышавшего храбростью в битвах Всех конеборцев троян, как сражалися вкруг Илиона! Скажет, — ив сердце твоем пробудится новая горесть: Вспомнишь ты мужа, который тебя защитил бы от рабства! Но, да погибну и буду засыпан я перстью земною Прежде, чем плен твой увижу и жалобный вопль твой услышу! То, о чем здесь говорит Гектор, полно чувства, трогательно, но не в лирическом или драматическом смысле, а в эпическом, поскольку картина страданий, которую он набрасывает и которая ему самому причиняет скорбь, с одной стороны, изображает внеш ние обстоятельства, чисто объективный элемент, между тем как, с другой стороны, то, что его влечет и подталкивает, проявляется не как персональная воля, не как еущьектипное решение, но как необходимость, которая составляет как бы его собственную цель и желание. Подобного же рода эпическим умилением отличаются также просьбы, с которыми побежденные взывают к героям- победителям, умоляя пощадить им жизнь, прибегая к обстоятель ным объяснениям и доводам; ведь движение души, которое вы текает лишь из внешних обстоятельств и пытается воздействовать только мотивами объективных условий и ситуаций, не имеет дра матического характера, хотя новейшие трагики пользовались время от времени и этим способом воздействия. Так например, в «Орлеанской деве» Шиллера сцена на поле битвы между англий ским рыцарем Монгомери и Иоанной (акт II, сцена 6), как уже правильно заметили другие, скорее эпическая, нежели драмати ческая. В час опасности рыцарь теряет все свое мужество, и все же он не может бежать, теснимый разгневанным Тальботом, на казывающим смертью трусость, и девой, побеждающей даже храбрейших.