Лекции по эстетике. Книга третья

244

SCTEtHKA

ность, поскольку здесь имеется основание к тому, чтобы народ в целом выступил в защиту себя самого. Если это основное поло жение и подтверждается большею частью великих эпопей, все же кажется, что ему противоречит как «Одиссея» Гомера, так и содержание многих духовных эпических поэм. Однако коллизия, об обстоятельствах которой нам рассказывает «Одиссея», также коренится в походе против Трои; правда, что касается домаш него быта на Итаке, равно с точки зрения самого Одиссея, стре мящегося вернуться домой, «Одиссея» не представляет собою изображения борьбы между греками и троянцами, но все же это непосредственное следствие войны. Да и сама поэма изображает своего рода войну, поскольку многие герои как бы снова должны отвоевать свою родину, которую они находят в измененном виде после десятилетнего отсутствия. Что касается религиозных эпо пей, то здесь в противоречии с нашим взглядом главным образом оказывается «Божественная комедия» Данте. Но и тут основная коллизия восходит к изначальному отпадению дьявола от бога; а это отпадение в пределах человеческой действительности вызы вает внешнюю и внутреннюю войну между деятельностью, борю щейся против бога, и деятельностью, ему угодной, и увековечи вается в аде, чистилище и рае в виде осуждения, очищения и сопричисления к праведникам. Также и в «Мессиаде» центр состав ляет ближайшая война против сына божия. Но в самом живом и адекватном виде дано изображение действительной войны в «Рамаяне», всего ярче — в «Илиаде», далее мы находим это также у Оссиана, Тассо и Ариосто, равно в знаменитой поэме Камоэнса. А именно, основной интерес в войне составляет храбрость, храб рость есть душевное состояние и деятельность, наиболее подходя щая для эпического описания, а не для лирического изображения и не для драматического действия. В самом деле, в драме важнее всего внутренняя, духовная сила или слабость, нравственно по хвальный или позорный пафос, тогда как в эпическом жанре на первый план выдвигается естественная сторона характера. По этому храбрость в национальных военных предприятиях занимает подобающее место, представляя собою не черту морали, к которой воля самоопределяется через себя самое, как духовное сознание и воля, но храбрость коренится в природном свойстве и сливается с духовным элементом в непосредственное равновесие, чтобы пре следовать практические цели, которые легче поддаются описанию, чем возможности быть освоенными лирическими чувствами и раз мышлениями. В войне храбрость играет ту же роль, что и подвиги, а равно результат подвига. Проявления воли и случаи внешних происшествий также взаимно уравновешиваются. Между тем простое происшествие со своими исключительно внешними пре пятствиями из драмы исключается, поскольку здесь внешняя сто рона не может сохранять самостоятельное право, а должна воз никнуть из пели и внутренних намерений индивидов, так что слу ­