Лекции по эстетике. Книга третья

210

ЭСТЕТИКА

того, какую цену они представляют с точки зрения поэтического представления. Благодаря этому имманентному им смыслу они опять-таки условно выделяются или должны отступить, как наполненные меньшим смыслом; этим впервые сообщается стиху крайняя духовная заостренность. Но, в сущности, поэзия здесь не должна идти так далеко, чтобы открыто противостоять в этом отношении ритмической урегулированности стихотворного раз мера. П) Всему характеру стихотворного размера соответствует также определенное содержание, в особенности в отношении дви жения ритма; прежде всего особого рода движение наших чувств. Так, например, гекзаметр, с его спокойно колеблющимся течением, пригоден для равномерного потока эпического рассказа; в соче тании же с пентаметром и его симметрически твердыми цезурами гекзаметр становится строфообразным, а своей простой размерен ностью соответствует элегическому настроению. Ямб, со своей сто роны, быстро движется вперед и особенно подходит для драмати ческого диалога; анапест обозначает соответствующую такту бодрую торжественную поспешность, подобные характерные черты обнаруживаются и у других стихотворных размеров. у) В-третъих, и эта первая сфера ритмического стихосложе ния не останавливается на простой фигурации в оживлении мер времени, но доходит опять-таки до действительного звучания слогов и слов. Однако в отношении этого звучания древние языки, в которых ритм в указанном отношении удерживается, как основ ной элемент, обнаруживают существенное различие по сравнению с новейшими языками, по преимуществу склоняющимися к ритмам. аа) Например, в греческом и латинском языках коренной слог образует целое богатство различно звучащих слогов благодаря формам флексий склонения и спряжения; эти слоги имеют само стоятельное значение, но лишь в виде модификации коренного слога, так что коренной слог, правда, получает значение как суб станциальное основное осмысление этих разнообразных звуков, но в отношении их звучания не выступает в качестве преимуществен ного или единственного владыки. Например, мы слышим: «ашаѵе- runt», — тут к корню присоединяются три слога, и ударение переходит благодаря числу и продолжительности этих слогов, если даже среди них нет естественных долгот; оно тотчас мате риально отделяется от коренного -слога — в связи с этим основное значение и акцент, составляющий ударение, разъединяются. Итак, здесь ухо может подслушать, как звучат разные слоги и следовать за движением, поскольку ударение ставится не на основной слог, а на какой-нибудь другой, выражающий лишь побочное определение; при этом ухо совершенно свободно может слышать естественную просодию и этим побуждается формировать ритмически эти естественные долгие и короткие слоги,